Луков Вал. А. Масштабы личности и мера достигнутого

Портрет ученого: принцип выбора. Ученый-гуманитарий в своей функции демиурга, или иначе создателя картины мира — образ слишком возвышенный, чтобы его черты можно было находить в обычном реальном научном работнике, пишущем очередной реферат по вышедшим за последний месяц публикациям своих коллег, или переживающем по поводу не выигранного гранта РГНФ, или ставшем «машиной для чтения лекций», чтобы поддерживать скромный образ жизни. Очевидно, что наш образ демиурга — обобщение созидательного потенциала всего научного сообщества, который складывается из разных по масштабам дарований и достижений, из несопоставимых долей и вкладов, но таких, которые придают целому синергию. И такое целое — больше суммы составляющих его частей.

Но в науке всегда есть примеры, когда перекресток тенденций в научном знании совпадает с крупной, неординарной личностью ученого-гуманитария. Он, вроде бы, такой же, как и другие в его области деятельности, но — энергичнее, шире по кругозору, упорнее в достижении цели, убедительнее в аргументах, концептуальнее. Он больше видит, больше может, он работает за шестерых, но и этого ему мало. Главное — он одухотворен высокой научной идеей, он ее адепт, провозвестник, защитник. Он становится образцом для подражания, центром притяжения новых и новых талантов, учителем для молодых. Он приобретает научный авторитет, становится основателем научной школы. Таких личностей в истории науки и много, и мало. Много — поскольку науки, гуманитарные в том числе, — это великое множество направлений, отраслей, дисциплин, развивающихся веками и рождающи[ на глазах. Множество исследовательских институтов и университетов во всем мире, и несть числа защитившим диссертации — бакалаврские, магистерские, кандидатские, докторские… Мало — потому что в этой бездне ученого люду выдающаяся личность не частое явление, и многие коллективы, делающие науку, не имеют в своем составе Ученого с большой буквы, хотя и справляются со своими плановыми заданиями.

Мы представляем портрет ученого-гуманитария, обратившись к личности Игоря Михайловича Ильинского. Эта монография посвящена его 70-летию, и такого основания уже было бы достаточно для того, чтобы сделать такой выбор. Но в действительности аргументация совсем иная, можно сказать, идущая от обратного: идея монографии родилась в силу того, что личность юбиляра дает импульс для широкого рассмотрения тенденций в современном гуманитарном знании.

Путь в науке. И. М. Ильинский родился в Ленинграде 28 июня 1936 г. Вспоминая о блокаде города в годы Великой Отечественной войны, эвакуации семьи в Сибирь, потере близких, о трудных послевоенных годах, Игорь Михайлович особо выделяет для себя период жизни (точнее — борьбы за жизнь) в Петушихе, дикой, глухой и убогой деревеньке, затерявшейся в сибирских просторах. Там сложился его характер, там определилась его судьба. «Здесь, в Петушихе, в раннем детстве, — пишет И. М. Ильинский, — постиг я истину, что бедность — не грех, но быть бедным — тяжело и стыдно, ибо бедность унижает… Здесь понял, что такое труд, научился работать без устали до седьмого пота… Здесь, в Петушихе, осознал, что если хочешь выжить — надейся только на себя, но здесь же приобрел привычку думать и отвечать за других. Здесь, в Петушихе, зародилась моя любовь к чтению, к знаниям, к русскому языку…»[1].

Это признание знаменательно. После Петушихи был Новосибирский институт инженеров железнодорожного транспорта, комсомольская работа, в ЦК комсомола в том числе, Дипломатическая академия МИД СССР. Был долгий путь в большой науке, более 12 лет И. М. Ильинский  — ректор Московского гуманитарного университета, он награжден высокими государственными наградами и наградами общественного признания… Но Петушихинские уроки оказались предвестниками судьбы.

Итак, научные вехи — то, что пишут об Ильинском как ученом в справочниках, энциклопедиях. Доктор философских наук (1983), кандидат исторических наук (1975), профессор (1985). С 1977 по 1994 г. — зав. отделом, зам. директора, директор Научно-исследовательского центра Высшей комсомольской школы при ЦК ВЛКСМ (затем — Института молодежи). Исследования в области социологии молодежи связаны с формированием школы социологии молодежи Московского гуманитарного университета, ректором которого И. М. Ильинский стал в 1994 г. Одним из первых сформулировал теоретические подходы и практические меры к реализации новой концепции государственной молодежной политики в СССР. Инициировал постановку вопроса о разработке Закона о молодежи в руководстве КПСС и ВЛКСМ, возглавил работу над подготовкой законопроекта (1987–1991), который определил пути дальнейшего развития законодательства о молодежи в России и других странах СНГ. Подготовка законопроекта и последующие работы в области формирования и осуществления государственной молодежной политики сопровождались обширными исследованиями в области социологии молодежи, осуществлявшимися под общим руководством И. М. Ильинского в НИЦ ВКШ при ЦК ВЛКСМ. В этот период избирался вице-президентом Исследовательского Комитета 34 «Социология молодежи» Международной социологической ассоциации (1989–1995). Обобщающая работа И. М. Ильинского по социологии молодежи — монография «Молодежь и молодежная политика» (М., 2001). Инициатор создания и ответственный редактор первых государственных докладов о положении молодежи в Российской Федерации (1993, 1995). Автор концепции воспитания жизнеспособных поколений (1995).

В России и за рубежом опубликовано более 500 работ И. М. Ильинского. Исследования последних лет связаны с развитием концепции высшего образования в условиях глобализации и новых рисков для человечества («Образовательная революция», 2002; «ХХ век: кризис понимания», 2002), осмыслением негосударственного образования как социального института («Негосударственные вузы России: опыт самоидентификации», 2004). Социально-философские работы и эссе И. М. Ильинского собраны в книге «Между Будущим и Прошлым: Социальная философия Происходящего» (2006). Главный редактор научного журнала «Знание. Понимание. Умение» (издается с 2004 г.).

И. М. Ильинский — крупный организатор науки и высшего образования: президент Союза негосударственных вузов Москвы и Московской области (1998), президент Национального союза негосударственных вузов (2004), директор Международного института ЮНЕСКО «Молодежь за культуру мира и демократии» (1996). Действительный член Академии гуманитарных наук (1993), Российской академии естественных наук (1998) и др. В 1995–1999 гг. — член Совета по делам молодежи при Президенте РФ, член Коллегии Государственного комитета РФ по делам молодежи. Заместитель председателя Экспертно-консультативного совета при Комитете по делам женщин, семьи и молодежи Государственной Думы ФС РФ (2004). Лауреат премии Ленинского комсомола в области науки (1991). Награжден орденом Дружбы народов (1996), медалями СССР и России, знаком К. Д. Ушинского «За заслуги в области педагогической науки» (1996).

За событиями и достижениями нельзя не видеть неуемного стремления И. М. Ильинского к пониманию человека и мира на разломе эпох. Он никогда не прятался, не прячется и сегодня от самых сложных вопросов, которые ставит жизнь.

Научный стиль. Что отличает научный стиль И. М. Ильинского? Думается, три черты характеризуют главное, другие их дополняют и развивают, обнаруживают свое значение в тех или иных ситуациях, триада же главных черт проявляется всегда или почти всегда.

Первая черта — концептуальность. Она обнаруживается в выступлениях на конференциях, монографиях, статьях, в обычных разговорах. Это свойство мучительно, оно не отпускает автора, даже когда надо сделать нечто, по общим понятиям, вполне ординарное, отчетное, учетное и т. п. Концептуален, к примеру, каждый из докладов ректора на августовском совещании профессорско-преподавательского состава Московского гуманитарного университета[2]. Между тем, это вовсе не обязанность ректора каждый раз ставить перед коллективом цели на концептуальном уровне. Многие вузы обходятся отчетом о проделанной работе и краткосрочными задачами.

И действительно, концепция не может делаться по обязанности. Это особый вид интеллектуального труда, требующий необычного устройства мозгов и специфичного умения осмысливать и конструировать социальную реальность.

Что такое концепция? Когда под нею понимают общие теоретические положения и даже систему взглядов, этим мало что проясняется. Положения могут быть математически выверены (2х2=4 и т. д.), но этим лишь фиксируют правила вывода. В гуманитарном знании концепцией следует считать те общие положения, которые 1) зафиксированы Автором, 2) поняты Другим, 3) в силу этого (в силу понятности) раскрывают Другому новые горизонты («так вот в чем дело!»), встраиваются в его тезаурус, 4) показывают ему дорогу — становятся импульсом действия (проекта). Таким образом, дело совсем не в том, что некий текст может называться концепцией, это даже не обязательно. Концепцию отличает выстраивание моста между Автором и Другим с далеко идущими последствиями, к которым можно отнести, среди прочего, формирование научных школ, передачу теоретического импульса в сферу практики, преодоление дистанции между «своими» и «чужими» и т. д.

Вторая черта — доминанта практической цели над  целью теоретической. Эта черта парадоксально сочетается с концептуализмом. Казалось бы, из умения концептуализировать исследовательскую задачу вытекает теоретический стиль мышления. Концептуалисту теория должна даваться легче, он лучше чувствует себя там, где можно пренебречь «презренной пользой». Нередко это ведет к научному снобизму, игре в определение и переопределение понятий, возведению барьеров между науками и даже отраслями в пределах одной науки и т. п.

Научный стиль И. М. Ильинского в своих основаниях не таков. Исследования теоретические, трактовки понятий, разоблачение логических ошибок оппонентов — все это есть в его трудах. Но труды эти никогда не писались собственно для целей теоретической систематизации. У мастера концептуализации нет авторских учебников по социальной философии, социологии, политологии, теории воспитания, теории организации, хотя его вклад в эти области гуманитарного знания широко признан, у него нет монографий по «чистой» теории и методологии науки. Его такой труд не привлекает. Теория вопроса, как и концептуализация исследовательского предмета, его занимают лишь тогда и лишь в той мере, в какой они соотносятся с задачей, поставленной практикой,  и помогают ее осмыслить и затем решать более основательно, более разумно, более точно, нежели это бы было без обращения к теории.

Надо сказать, это вовсе не частый тип ученого в среде гуманитариев. Здесь практическая задача слишком часто застает интеллектуала врасплох, схемы его мышления, прекрасно приспособленные к дискурсу научного сообщества, оказываются неприменимыми, он не интересен даже своим коллегам, пока не вернется в мир высокой теории, великих имен и освященных славой текстов. «Практики» же, скрываясь этим самоназванием от серьезной интеллектуальной работы, часто оказываются не в состоянии решить как раз практических задач, не понимая их смысла и назначения. В И. М. Ильинском нет извечного противоречия теоретика и практика, он выстроил иерархию своих целей так, что для него теория теряет автономность и принадлежность избранным, она встроена в инструмент реализации актуального практического замысла.

Наконец, третья основная черта, характеризующая научный стиль И. М. Ильинского, — его интуиция. Возможно, с детства в Петушихе, с тех лет, когда ему пришлось в полной мере освоить социальные практики выживания, нынешний ректор МосГУ научился активизировать свои сильные личностные качества — наблюдательность, смелость, быструю реакцию, упорство в достижении цели, непреклонность перед противником, даже всесильным. В таком круговороте жизни без интуиции не обойтись.

Из сферы повседневности интуиция перешла у И. М. Ильинского в сферу научного поиска. Она, между прочим, превосходно соединилась с концептуальностью и практической ориентированностью. В чем ее можно заметить? Прежде всего в выборе актуальной проблемы, требующей масштабного решения, когда такого масштабного решения еще не найдено.

Наблюдение за работой И. М. Ильинского показывает: он интеллектуально вспыхивает в момент, когда практическая задача призывает его напрячься и становится делом чести. Так было, когда он шел к идее государственной молодежной политики, так было, когда он трансформировал вуз из номенклатурного учреждения во «флагман негосударственного образования в России».

Теоретические положения его концепций не обязательно были новыми, впервые произнесенными. Но их соединение, их контексты, их переосмысление всякий раз в ситуации интеллектуального и социального вызова оказывались новыми, неожиданными, продуктивными.

В биографии И. М. Ильинского есть несколько поворотных этапов, когда он выступал как признанный лидер научного сообщества, был генератором идей и мотором их реализации. Один из таких этапов связан с широкой общественной дискуссией, которая велась с середины 1980-х до начала 1990-х годов вокруг проблем молодежи и молодежной политики. Тогда, в годы работы над проектом Закона о молодежи (как он первоначально назывался) проявилось в И. М. Ильинском  то сочетание черт научного лидера и руководителя, которое привело к успеху замышленное дело и сплотило вокруг него молодых амбициозных последователей.

Научный итог тех лет — разработка концепции государствен­ной молодежной политики, утверждение подходов к закреплению и защите прав и законных интересов молодых граждан, развитие по­ложения о множественности форм молодежных и детских обществен­ных объединений, необходимости их государственной поддержки. Человеческий итог тех лет — профессиональный и творческий рост участников совместной работы, их дружба, их взаимопод­держка.

В следующем параграфе мы рассмотрим теоретическую составляющую этой работы, каковой она представлена в научном творчестве И. М. Ильинского.