Ильин А. Н. Панк как явление китч-культуры

Ilyin A. N. Punk as a Phenomenon of Kitsch Culture

Аннотация: Исходя из разделения массовой культуры на три уровня (китч, мид, арт), в статье проводится анализ панк-культуры как явления, принадлежащего низшему уровню культуры — китчу. Особое внимание уделяется понятиям конформизма, негативизма и интеграции, каждое из которых указывает на определенный уровень личностного развития. Панк-культура провозглашает негативизм, который нельзя назвать проявлением субъектной само детерминированности и идеологической автономности.

Ключевые слова: панк-культура, китч, субъект, массовая культура, конформизм, негативизм, интеграция.

Abstract: On the assumption of division of mass culture into three levels (kitsch, mid, art), the author analyses punk culture as a phenomenon that belongs to the lower level of culture — kitsch. A special attention is paid to the concepts of conformism, negativism and integration, each of which points at a certain level of personal development. Punk culture proclaims negativism that one should not call a demonstration of subject self-determinancy and ideological autonomy.

Keywords: punk culture, kitsch, subject, mass culture, conformism, negativism, integration.

Панк-движение изначально представляло из себя нонконформистское явление, попирающее общественные нормы и правила и выступающее против мещански-меркантильного образа жизни так называемого среднего человека, обывателя, массы. Панк критиковал массовую культуру и все с ней связанное и противопоставлял себя масскульту как нечто альтернативное.

Однако можно ли рассматривать панк и массовую культуру, особенно самые низкие ее явления (китч), как абсолютно противоположные? Мы даем отрицательный ответ на этот вопрос и дальнейшее изложение посвятим обоснованию того, что панк, по существу, есть одна из составляющих китча.

Считается, что панк появился на рубеже 60-х — 70-х годов XX века. Но есть и другое мнение, согласно которому появление этого движения уходит корнями в античность, а именно в философское учение кинизма. Мы будем рассматривать панк в его современном понимании и рассмотрим его отличие от своего древнегреческого предшественника.

Основной принцип панк-культуры — негативное отношение к материальным благам, к карьерному росту, статусности и общественному признанию, — всем тем ценностям, которые культивируются сегодня в культурной среде (особенно молодежной). Однако, если обратиться к анализу образа жизни панков и качеству их музыкальных творений, мы придем к мнению о том, что панк и современный китч не имеют принципиальных отличий.

Образ жизни панков отличается такой же бездуховностью, как и образ жизни современной массы. Панк циничен, антиинтеллектуален и несерьезен. Вполне правомерно было бы сравнить его с детским инфантилизмом и незрелостью. Собственно, панк — это игра, это жизнь, внутри которой нет труда, нет эстетики, нет стремления к духовному и интеллектуальному развитию. Есть только эпатаж.

Панк-идеология предельно проста. Следуя ей, человек, как он думает, противопоставляет себя модным тенденциям современной массовой культуры, хотя на самом деле, ратуя против моды, его поведение во многом от нее зависит. Ему неважно, что из себя эта мода представляет, на какие продукты культуры и искусства прослеживается наибольший спрос. Главное — противостояние большинству. Однако, если панк противостоит этому большинству, он не может претендовать на индивидуальность, на подлинную субъектность, так как он вместе с тем зависит от этого самого большинства. И эта зависимость прямая. «Если сегодня все следуют жизни по сценарию “получить образование и устроиться на высокооплачиваемую работу”, то я этого делать не буду», — думает адепт панк-культуры. Но если завтра мода изменится, и большинство уже будет придерживаться совершенно другого образа жизни, панкам придется менять свою идеологию, чтобы противостоять новым тенденциям моды. В этом и заключено отсутствие четкой позиции, устойчивого мировоззрения. «Я всегда буду против», — пел Егор Летов, и эта фраза вполне отражает «идеологию» панка, которая по сути представляет из себя борьбу «знаем с чем, но не знаем во имя чего».

Если говорить языком нейролингвистического программирования, то здесь наиболее подходящей будет фраза «движение от чего-то», а «не движение к чему-то». Соответственно, позиция панков зависит от чего-то внешнего, и это внешнее (массовая культура) формирует данную позицию. Здесь будет вполне уместно вспомнить мысль М. Хайдеггера, направленную против людей, не думающих, а «занимающихся философией», «приватное существование» которых, основанное на противопоставлении себя общественному мнению, не есть свободное бытие человека. Оно, питаясь пустым уклонением от всего публичного, находится в рабстве у публичности[1]. Подобную же мысль, логически встраиваемую в контекст интересующей нас проблематики, можно найти в работе И. Жеребкиной, анализирующей творчество Джудит Батлер: «Субъект, сопротивляющийся определенным социальным нормам, в то же время является субъектом, произведенным этими самыми нормами»[2]. В общем, философия панка, на поверхности кажущаяся независимой от социальных норм и ограничений, на самом деле обнаруживает свое существование в рабской зависимости от общественного мнения.

Говоря о зависимости, имеет смысл провести аналогию с концепцией потребностей, предложенной Э. Фроммом. Философ, анализируя потребность «связанность с другими — нарциссизм», говорит, что человек часто впадает в одну из двух крайностей — стремление к подчинению и стремление к доминированию. «Человек, движимый любой из этих страстей, в действительности становится зависимым от других людей; вместо развития своего собственного индивидуального бытия он оказывается в зависимости от тех, кому подчиняется, или от тех, над кем господствует»[3]. Таким же образом можно представить не только связку «подчинение-доминирование», но и «следование за модой — отвержение моды». Для полной наглядности имеет смысл к обоим полюсам добавить слово «тотальное» или «абсолютное».

Ученые описывают модель трех стадий развития личности — адаптация, индивидуализация и интеграция[4]. Использование этой модели дает возможность проанализировать не только развитие отдельного индивида, но и определенной культуры, в том числе и панк-культуры. Стремление к подражанию является более низким этапом, чем индивидуализация, и уж тем более чем интеграция, и с этим трудно не согласиться. Если при первой стадии (адаптация) ребенок следует принципу «быть, как все» и стандартизируется, при второй (индивидуализация) он действует по принципу отличия, причем иногда жертвуя своими настоящими желаниями и потребностями. То есть, на второй стадии есть только мнимая личностная позиция — позиция «отличаться от всех», которая также зависит от мнения большинства (если все носят джинсы, я буду носить обычные брюки несмотря на то, что джинсы мне нравятся больше). Синонимом адаптации в данном контексте выступает конформность, а синонимом индивидуализации — негативизм. Конформность — это специфический способ «разрешения конфликта между личным и доминирующим в группе мнением в пользу последнего: зависимость человека от группы вынуждает искать подлинного или мнимого согласия с ней, подстраивать поведение под кажущиеся непривычными или ложными эталоны»[5]. Негативизм — утверждение противоположной большинству точки зрения. А вот третья стадия (интеграция) характеризует сложившуюся личность, обладающую твердой субъектной позицией, не зависящей ни от кого (неважно, что делают все, а я буду делать то, что нравится мне). Но обращая свой взор на панк-культуру, мы можем сказать, что, несмотря на убежденность ее представителей в свободном образе жизни, она тем не менее характеризуется стадией индивидуализации с присущей ей негативизмом. А это не имеет никакого отношения к свободе, поскольку свободное проявление присуще человеку, находящемуся на более высокой стадии — интеграции, которой панк-культура не достигает.

Если обращаться к музыкальному творчеству панков, то нетрудно также увидеть в нем много общего с китчем. Так называемый панк-рок не совсем оправдывает свое название, поскольку он совершенно некачественно сыгран, грязен (в музыкальном смысле) и не отличается высокой поэтичностью (в текстовом смысле). Sex Pistols и Clash получили мировую известность не потому, что высокопрофессионально играли, а, наоборот, потому, что их музыкальный профессионализм оставлял желать лучшего; они стали известными благодаря тому, что были первыми группами, абсолютно не умеющими играть и тому, что внесли в молодежную культуру образ пьяного, грязного и увешанного всяким хламом подобно новогодней елке тинэйджера (этакий эффект новизны). Да, это пощечина общественному вкусу, на который общественность моментально обратила внимание, за счет чего панк постепенно начал становиться массовым. Но такая пощечина выглядит убогой и требует очередной пощечины в свой адрес, со стороны элитарной культуры.

Три аккорда, звериный рык — вот и вся музыкальность, вот и вся эстетика, которой в настоящем смысле слова вообще нет. Музыка должна быть профессиональной. Вообще, профессионализм — один из критериев отличия высокого искусства от низкого. Панк-рок же, подобно современной попсе, предельно прост и примитивен — как в музыкальном, так и в содержательном смысле. Единственное его отличие от попсы — революционность (непонятно за что) и «грязность» исполнения.

Конечно, панк-культуру нельзя назвать массовой в прямом смысле слова, но ее можно ей уподобить. Панк считается субкультурой, так как находит мало приемников, но в целом он такой же низкий, бездуховный, антиэстетичный и примитивный, как китч-культура. Однако при описании панка все-таки не стоит так сильно сгущать краски, поскольку в нем, несмотря на его китчевость, можно увидеть и некоторый положительный момент. Так, панк-культура вследствие присущего ей эпатажа — в первую очередь идеологического свободопроявления — можно рассматривать как инструмент борьбы против тоталитарных режимов, бюрократично-догматичных идеологий и мещанства. Поэтому неуместно в полной мере демонизировать панк-явление подобно всей китч-культуре.

Вообще, китч как таковой многоаспектен и многогранен, что демонстрируется одновременным сосуществованием разных псевдокультур, одни из которых проповедуют мещанский гламурный образ жизни, гедонизм, глянец и т. д., а другие, наоборот, высмеивают эти ценности, к которым и относится панк. Так что, как и всю массовую культуру, мы не имеем возможности привести китч к общему знаменателю. Естественно, он заслуживает возмущения как проявление бескультурья, но при конкретно содержательном рассмотрении многих его тенденций мы сталкиваемся с проблемой их оппозиционности и идеологической противопоставленности, что не позволяет выстраивать единый и непротиворечивый образ китча как целостного культурного феномена.

Ильин Алексей Николаевич — ассистент кафедры философии Омского государственного педагогического университета, аспирант третьего года обучения.

Ilyin Aleksei Nikolaevich — an assistant of the Philosophy Department of Omsk State Pedagogical University, third-year postgraduate.

E-mail: ilin1983 (at) yandex.ru

[1] Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. С. 194–195.

[2] Жеребкина И. «Прочти мое желание…» Постмодернизм, психоанализ, феминизм. М.: Идея-Пресс, 2000. — 256 с. С. 223.

[3] Фромм Э. Человеческая ситуация — ключ к гуманистическому психоанализу // Фромм Э. Искусство любить. СПб.: Азбука, 2002. С. 11–66.

[4] Новикова Е. Ю., Петровский В. А. Использование механизмов моды в педагогической практике // Вопросы психологии. 1990. № 3, С. 100–106.

[5] Токарева М. Ю., Донцов А. И. Меньшинство как источник социального влияния // Вопросы психологии. 1996. № 1. С. 50–62.