Сиземская И. Н. Высшее образование и развитие человека

Аннотация: Анализируется проблема утраты образованием культурно-гуманистической составляющей, произошедшей, по мнению автора, в результате ускоренного развития товарной экономики, усиления власти товарно-денежных отношений, коммерциализации всей сферы духовной жизни общества.

Ключевые слова: высшее образование, социальное развитие, социальная модернизация.

Сегодня мы можем констатировать, что наша система образования, наконец, приняла формы, адекватные осуществляющимся в стране модернизационным процессам. Я обращаю внимание на этот факт, поскольку достаточно долгое время она оставалась своеобразным анклавом в пучине событий 90-х годов. Это имело как положительные, так, несомненно и свои отрицательные моменты. Если говорить о первых, то следует признать, что во всех перестроечных катаклизмах именно она наиболее долго оставалась верной сложившимся ранее принципам, формам, методам, направленности, а главное, интенциям обучения, которые вряд ли все следует оценивать со знаком «минус». Консерватизм образовательной системы, ее в некотором роде «стоячесть» в бурях предшествующего десятилетия вполне объяснимы: в отличие от других общественных структур и институтов образовательная система во все времена и во всех условиях медленнее других меняется под воздействием происходящих в обществе перемен. И хотя этот факт не мог не породить конфликтных, напряженных линий ее взаимодействия с обществом и властью, нельзя не признать, что именно, а может, прежде всего, этот факт во многом позволил и стране сохранить тот признаваемый в свое время мировой общественностью интеллектуальный потенциал страны, которому мы обязаны опыту советского периода.

Сегодня возникли новые противоречия, отличные от тех, что переживало образование в бурные 90-е годы – противоречия во многом связанные именно с адекватным включением образования в процесс экономических, социальных и политических трансформаций. Какие это противоречия?

Их много, и главное из них, на мой взгляд, связано с ощутимой утратой образованием культурно-гуманистической составляющей, что произошло под натиском ускоренного развития товарной экономики, усиления власти товарно-денежных отношений, коммерциализации всей сферы духовной жизни общества. Перечисленное само по себе не должно вызывать слишком негативных эмоций просто потому, что с ним связано сегодня развитие общества в выбранном им направлении. Негативную оценку вызывает недооценка необходимости корректировки названных явлений со стороны государства, что предполагает изменение характера отношения самого образования к образованию в целом и к высшему в частности.

Сегодня образование стало очевидно, и даже, я бы сказала цинично, ориентироваться на решение непосредственно практических, а порой попросту утилитарных, сиюминутных, задач, связанных с поисками способов, механизмов ускорения развития экономического сектора. Эта ориентация вывела его, по сути, из социокультурного опыта, произошел катастрофический отход образования от культуры. Катастрофический как для него самого, так и для культуры в целом. Из общественного сознания и государственной политики была вытеснена та истина, что образование есть важнейший механизм трансляции культуры в новые поколения, механизм социокультурной преемственности, без которого невозможна жизнь человеческой цивилизации. Недооценка этого момента отражена и в «Концепции модернизации российского образования на период до 2010 года», которая исходит из посылки: «Роль образования на современном этапе развития России определяется задачами ее перехода к демократическому и правовому государству, к рыночной экономике, необходимостью преодоления опасности отставания страны от мировых тенденций экономического и общественного развития». Ставя такую задачу, мы, к сожалению, забыли, что функцией образования (всех его ступеней), одновременно с обучением, с подготовкой к профессиональной деятельности является воспроизводство культуры и гуманизация общественных отношений (к системе высшего образования это относится в наибольшей степени). В Концепции нет и намека на понимание значимости этой роли образования в культурно-цивилизационном (в которое входит и экономическое) развитии обществ.

Оттеснив сектор образования на периферию государственной политики и внимания, мы подорвали не только культурные, но и цивилизационные основы жизнедеятельности общества – те, что связаны с функционированием правовой сферы, с развитием гражданского общества, с работой структур, ответственных за процесс социализации, обеспечения физического здоровья молодого поколения, за демографическую ситуацию в обществе и еще многое другое. В итоге мы имеем то, что имеем: устремления и рывки по пути капитализации при неожиданном для себя дефиците «человеческого капитала», без которого невозможно сегодня развитие любого общества в соответствующих требованиям времени темпах. (Замечу, что в развитых странах «человеческий капитал» составляет 70-80% национального богатства – нам до этой цифры еще далеко.) Какие же факторы выхолащивает культурное содержание из образовательного процесса? На мой взгляд, они могут быть сведены к следующим.

Во-первых, возрастание масштабов процесса коммерциализации духовной жизни общества без должного осознания всех отрицательных последствий этого для культуры в целом и образования в частности: знания в этих условиях превращается исключительно в товар. Образование поставлено в ситуацию гонки за знанием прежде всего как товара, который надо как можно выгоднее и быстрее других продать. Это привело к тому, что, с одной стороны, доступ к образованию перестал быть свободным (т.е. равным для всех) – он опосредован закамуфлированным взяточничеством и коррумпированным репетиторством, а с другой стороны, престиж профессиональной подготовки стал определяться исключительно спросом на нее на рынке товаров и услуг и личной мотивацией на зарабатывание денег (в том числе в ряде случаев в сфере теневой экономики).

Во-вторых, нарушение ранее существовавшего единства образования и воспитания, иными словами, утрата первым национально-гражданского смысла, т.е. ориентации на гуманистические ценности, идею самоценности образованности. Пропал, «испарился» положительного имидж самого знания, а образовательный процесс утратил нравственно-духовные интенции, которые прежде его характеризовали и в общем-то составляли его национальную особенность. Мы поспешно отказались от нее в начале 90-х годов как от «просоветской», как от проявления недопустимой связи образования с идеологией, расцененной не без основания в качестве формы классовой предвзятости. Бесспорно, необходимый уровень профессиональной подготовки должен подтверждаться «конвертируемым дипломом», но что-то в этой подготовке должно «работать» на воспроизводство своей культуры, если угодно, своего менталитета, ибо даже общечеловеческие ценности ассимилируются только собственным социокультурным бытием. Можно в этой связи вспомнить С. И. Гессена, убеждавшего, что всякое хорошо пос­тавленное образование есть всегда национальное образование. Отсутствие «идеологической предвзятости» обернулось и еще одним неучтенным моментом такой ситуации – утратой образованием его мировоззренческой составляющей. Раньше она была представлена обязательным изучением марксистской философии, что в самом деле заключало мировоззрение подрастающего поколения в заданные ограниченные рамки. Плохо. Но сегодня мировоззренческая составляющая не представлена вообще. Еще хуже.

В-третьих, усиление значимости технократического мышления в связи с научно-техническим прогрессом и объективным повышением роли в жизни общества естественнонаучного знания. Как отражение такой ситуации произошло сокращение в курсах профессиональной подготовки гуманитарных дисциплин, аутентичных многосторонности, всесторонности интересов, развитию человека и его потребностям, к свободному самовыражению как в профессиональной деятельности, так и за ее пределами. Гуманитарное знание, и только оно, делает человека способным «жить в культуре», в системе исторически сложившихся национальных и общечеловеческих ценностей, норм и стереотипов социального поведения и потому готового противостоять всем формам манипулирования его интересами и потребностям.

Названные факторы и привели к тому, что выше я назвала катастрофическим отходом образования от культуры. Ситуация приняла черты социальной болезни, требующей активного вмешательства со стороны государства. В противном случае, как считают исследователи, в нашей культуре произойдут необратимые процессы в сторону утраты создававшегося не одно десятилетие интеллектуально-духовного и нравственного потенциала страны, И тогда мы потеряем одно из наших национальных достояний. Что я имею в виду, говоря о настоятельности вмешательства в ситуацию со стороны государства. Очень конкретные меры со стороны власти (федеральной и на местах), а именно.

1. При выборе моделей образования и форм их реализации необходимо сознательное акцентирование гуманистических и культурных параметров образовательного процесса, что предполагает расширение «квоты» гуманитарных дисциплин для всех без исключения вузов независимо от их статуса (государственные или частные) и профессиональной ориентации, а также выработку механизмов строгого контроля за выполнением этого требования.

2. Необходима инкорпорация духовных традиций и достижений национальной культуры в образовательный процесс с целью формирования в молодом поколении исторической памяти – знания и усвоения им прошлого своей страны, представленного в истории ее культуры (литературе, искусстве общественной мысли) и, разумеется, адекватное знание гражданской истории. Правда, реализация такой цели связана с определенными трудностями, сопряженными с переводом культуры прошлого в современную знаковую систему. Но это общие трудности нашего времени, обусловленные историческим развитием самой культуры, обретением ею новых форм и системы символов. Эти трудности отражают своего рода глобальную проблему современности. Мы в этом смысле не одиноки, что можно расценивать как определенный залог возможного успеха в решении проблемы, здесь чужой опыт (например, японский) вполне может дать ответ на способы решения своих задач в этой области.

3. Обязательное включение в учебные планы расширенных курсов по философии, которые сегодня сведены к недопустимо малым объемам, а главное – порой к непростительно случайному набору проблем, знакомство с которыми не дает систематических знаний по этому предмету в его толковании современным философским знанием. Для решения этой задачи необходимо ввести в практику привлечение для чтения по философии (хотя бы в система университетского образования) специалистов «со стороны» – из системы академических институтов, из столичных (для регионов) научных центров на соответствующей финансовой основе. И нужен новый базовый учебник по философии.

4. Необходимы меры по демократизации высшего образования. Сокращение государственного финансирования и приватизация высшей школы привели к бурному росту элитарных учебных структур, доступ в которые оп­ределяется не способностями и знаниями абитуриента, а финансовыми возможностями его родителей. Платное обучение приняло такие масштабы, что высшее образование для многих становится невозможной роскошью. Если этой тенденции не поставить со стороны государства определенные запреты, уже через несколько лет контингент обучающихся не будет отвечать необходимым требованиям обучения в высшей школе и произойдет масштабное снижение уровня подготовки – профессиональной и общеобразовательной, что, кстати сказать, незамедлительно скажется на развитие и экономики страны.

Конечно, перечисленные меры – далеко не все, что смогут выправить ситуацию. Но надо с чего-то начинать.

Сиземская И. Н. – доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Института философии Российской академии наук.