Овчинникова К. А. Обращение человечества к духовному строительству: роль воспитания и образования в постижении высших духовных смыслов бытия и формировании целостного восприятия картины мира

аспирантка кафедры социальной и политической философии
Московского гуманитарного университета

«Не может человеческое существо, отражающее в себе все сияние Космоса, ограничить себя мерзостью, духовною нищетою, ложью ради тленности сегодняшнего дня. Ранее или позднее психическая энергия восстает мятежом, если ей не дано широкое русло прекрасного восхождения. История человечества дала достаточно примеров мятежа психической энергии. Этот опыт достаточен для того, чтобы напомнить человечеству, насколько оно должно сознательно обратиться к творческой мысли, к светлому строительству, понимая его не как далекую отвлеченность, но как неотложную насущную потребность»[1].

Н. К. Рерих

Опыт и логика истории говорят о том, что все самонадеянные попытки опровержения и отрицания примата духовности устарели, и все «теории справедливости», основанные на вульгарном материализме и грубом прагматизме, приводят цивилизацию к неизбежному краху. Oбращение человечества к духовному строительству, поворот от грубого материализма к созиданию духовно-нравственной основы бытия есть движущая сила и главное направление человеческого прогресса.

На наш взгляд, через развитие духовной культуры, как внутреннего регулятора поведения человека, возможен процесс очеловечивания. В этом смысле, нам близки идеи Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, С. Л. Франка, которые предупреждают о том, что без «нравственного закона в себе» невозможно самосовершенствование, невозможно осознание своего предназначения. И если признается желаемой целью человечества создание всемирного правового порядка, то данная задача не выполнима без сознания, которое вновь бы обрело высшие духовные смыслы. Ведь безнравственное или вненравственное сознание не способно осмыслить необходимость преодоления социально-экономическо-цивилизационнного раскола человечества. Без него невозможно развитие универсального характера прав человека. В глобализирующемся мире отсутствуют не только однозначный моральный консенсус, но и единомыслие относительно природы человека и его естественных прав.

В то же время, нет никакого смысла искать общую духовно-нравственную основу в чем-то «второстепенном». Трудно себе представить некую «глобальную» приемлемую для всех религию, которая сводилась бы к простому сложению существующих в мире религий.

Тем более, невозможно чтобы та или иная религия претендовала на особый «общепланетарный» статус. Каждая из религий, прежде всего, есть механизм общения с Богом, в котором заключена тайна спасения; есть механизм выживания того или иного народа: определенный уклад жизни (традиции, обычаи, обряды и др.), через который накапливается многовековая народная мудрость, мудрость выживания. Поэтому пытаться «сложить религии» в одну для всех приемлемую, означает, в сущности, пытаться сложить традиции, обычаи и т.д. Иными словами, это означает пытаться лишить тот или иной народ его уклада жизни, его мудрости, механизма выживания. То же самое происходит, если одна из великих религий претендует на роль всеобщей и ведущей.

На наш взгляд, суть заключается в том, что, несмотря на различия между религиями все они имеют одинаковый потенциал и преследуют одну и туже цель. Они не совместимы на уровне буквы, но Дух, царствующий в глубине един^[2].

Для того чтобы диалог между религиями состоялся, необходимо попытаться реализовать те качества, которых добивается от нас каждая из религий: терпимость, миролюбие, любовь и др. Они есть общие черты всех религий. Обратимся к мудрости Далай Ламы, который справедливо указывает на то, что мы должны понять, когда религиозная вера нужна, как бы странно это не звучало. Если мы будем поступать так, как того требует от нас религия, мы поймем, что религия проверяется не в церкви. Она проверяется в повседневной жизни, когда человек сталкивается с оскорблением, несправедливостью и т. д. - вот тогда она действительно нужна. Человек должен себе напомнить в той или иной ситуации, что он христианин, буддист или мусульманин. Однако не для того, чтобы подчеркнуть различия между собой и другим, а для того, чтобы напомнить себе, что религия от него требует человеколюбия, терпимости и т. д.[3]

В пределах десяти заповедей религии соглашаются между собой. С этими же заповедями согласуется, как правило, и светская этика. Это говорит нам о том, что единство нравственности и морали основано на таком человеческом качестве как совесть. Как у верующего, так и у нерелигиозного человека, именно она выступает внутренним регулятором поведения. 

На наш взгляд, только такое мышление и сознание способно преодолеть раскол цивилизации. Оно есть сознание солидарности, терпимости, высшей степени ответственности, общих и абсолютных основ сосуществования. Оно есть сознание «общего неба». В нем нет прав без обязанностей, в нем нравственность - фундамент свободы.

Для того чтобы человечество осознало необходимость радикального поворота к высшим духовным смыслам бытия (к Добру, Красоте, Любви), очевидность созидания общей духовно-нравственной основы, забота о духовных потребностях должна вернуться в публичную сферу. Иначе общество лишает людей свободы нравственного совершенствования. Человек не только не призывается к соблюдению нравственных норм, но напротив всячески убеждается в необходимости их нарушения.

Воспитание нравственного поведения должно быть общественной целью. Только тогда продолжатели «дела цивилизации» смогут внести в нее новый дух, будут способны к переоценке ценностей, к переходу от лихорадки производства и потребления к цивилизации созерцания, духовного роста и равновесия с природой.

И. Ильин отводит делу воспитания два периода (стадии): период «душевной теплицы» (5-6 лет) и период «душевного закала»[4].

На первой стадии человек более восприимчив к любви, радости, добру. Его сознание открыто, оно поражает своей «бездонностью». Это поистине время «духовного голода», «духовной жажды». Знания, впечатления, которые «закладываются» в сознание, словно запасы в глубокий мешок затем «питают» человека всю его жизнь. Корректируют линию его поведения, задают вектор дальнейших духовных исканий.

Вторая стадия есть стадия самообладания и высоких требований. Без надежно воспитанных привычек человек легко покоряется разным фантазиям, превратным идеям. Ложность привлекательности порока и слабость воли человека сбивают человека с «истинного» пути, направляют его в сторону безнравственного поведения. Им овладевает дух саморазрушения, дух тленности, дух превратности.

На наш взгляд, воспитание (в том числе и образование) должны сочетать в себе два основных принципа: принцип индивидуальности (уникальности) и принцип универсальности.

Первый принцип означает – знать, уважать, хранить «себя» и «другого». Познать много-образие мира: индивидуальные, уникальные национальные, религиозные, духовно-культурные и другие особенности.

Второй принцип означает – воспитать в себе «гражданина мира», «хранителя» мира в самом широком смысле. Познать единое, универсальное в человечестве: духовно-нравственную основу сосуществования; общечеловеческие ценности: терпимость, человеколюбие, добродетель и др.

В слиянии эти два принципа формируют целостное мировосприятие, ответственную и творческую личность, «человека слова», «человека действия», «духовного человека».

Вос-питание есть «питание» человека, укрепление истинными ценностями. Именно результаты воспитания молодого поколения определяютсуть тех изменений, которые будут происходить в обществе.[5]

Однако, другая не менее важная причина системного кризиса, раскола цивилизации кроется в отсутствии единого знания о человеке, о Вселенной, то есть знания объединяющего науки о природе и науки о духе.

Только при наличии интегрального, «высшего» знания, возможно понять и «излечить» истинную причину заболевания человека, которая может крыться в его «дурном» характере, в «нечистой» мысли, в его сознании. До сих пор предметом изучения медицины является труп. Результаты переносятся на живое и сознательное существо. Таким образом, при лечении человека врачи стараются обойтись без помощи сознания пациента или вообще выключить сознание больного из процесса лечения[6].

Тем более без «высшего» знания невозможно даже приблизиться к пониманию замысла вселенной, к пониманию роли человека во вселенной. Не возможно осознать многомерности и целостности жизненного пространства, всей взаимосвязи проистекающих в нем процессов. Единое знание позволяет связать причину и следствие, которые могут находиться в разных «плоскостях» пространства; позволяет соединить дух и материю в единое целое. Тогда становится очевидным, что истинная причина всех человеческих бед, бичей цивилизации, когда, к примеру, мы говорим о демографическом или экологическом кризисе, о СПИДе или раке, о цунами, о землетрясениях, кроется в самом главном, современном и в тоже время уже традиционном и законсервированном духовно-нравственном кризисе.

Без знания высшего порядка даже и не помыслится, что «люди в обоюдной ненависти способны вызвать к действию самые страшные и разрушительные энергии»[7]. И, напротив, в обоюдной любви, вероятно люди способны вызвать к жизни самые прекрасные и созидательные энергии и повернуть ход истории к очеловечиванию и одухотворению. Человеку, обладающему этим поистине духовным знанием, совершенно очевидными становятся утверждения, что «Красота, Добро, Любовь спасут мир». Поскольку они есть вечные, общечеловеческие, универсальные истины, основы Жизни.

Современная научная картина мира построена не на Вселенских законах Любви – реалиях жизни духа, - отмечает Л. Клыков, - а на здравом смысле – реалиях жизни личности. Сегодня уровень развития «среднего», обывательского, а не передового сознания личности продолжает определять «научную картину мира», в официальных научных кругах – материалистическую. Оказывается, корни здравого смысла находятся в темноте невежества, а корни Единого Знания – в Истине Света[8]. Единое знание, как новая наука изучает человека как единую с Творцом и неделимую сущность.

Для того чтобы техногенно-индустриальная цивилизация уступила место ноосферной цивилизации, для того чтобы «планетарное» сознание стало реальностью, новая наука, ориентирующая человека на ноосферные общечеловеческие ценности, должна быть включена в образовательный процесс.

Институт образования есть образ мира. Образование человека есть культура его личности[9]. Еще Гегель мыслил и понимал образование, как «подъем к всеобщности». «Общая сущность человеческого образования состоит в том, что человек делает себя во всех отношениях духовным существом»[10].