Овчинский В. С. Российская организованная преступность (мафия) как форма социальной организации жизни

Статья написана при поддержке гранта РГНФ № 09-03-00826а/P.

УДК 316.3

Ovchinsky V. S. Russian Organized Crime (Mafia) as a Form of Organization of Social Life

Аннотация ♦ Рассматриваются процессы криминализации социальной жизни, даётся типология участников криминальных организаций, анализируются международные связи российской мафии.

Ключевые слова: организованная преступность, мафия, социальная организация, организованная преступная группировка.

Abstract ♦ The article covers criminalization of social life, presents the typology of members of criminal organizations and analyzes international ties of Russian mafia.

Keywords: organized crime, mafia, social organization, organized criminal group.

С середины 80-х годов прошлого века, работая в системе МВД, я в практическом и научном плане начал анализировать ситуацию, связанную с организованной преступностью. При этом я всегда полагал, что для определения самой организованной преступности нет смысла заново «придумывать велосипед». Целесообразно использовать понятийный аппарат, содержащийся в документах ООН. Как известно, там на многих конгрессах и конференциях выработано понятие организованной преступности (в разных модификациях) как сложного переплетения противоправных действий, совершаемых преступными формированиями, целью которых является достижение сверхприбылей с использованием коррупции, насилия и запугивания конкурентов и населения.

При этом я полагаю, что в качестве синонима термина «организованная преступность» в научном плане можно использовать термин «мафия» (имея в виду, конечно, не классическую итальянскую мафию, а любые структуры организованной преступности).

К концу 90-х годов у меня созрело полное убеждение в том что организованная преступность (мафия) стала формой социальной организации жизни в России.

Базируясь на этом убеждении, я солидарен с российскими социологами в том, что организованное преступное сообщество можно рассматривать как новую особую форму социальной организации индивидов, имеющих определенные материальные цели и интересы и объединенных противоправным способом их достижения и удовлетворения.

Но организованная преступность, на мой взгляд, это не только и не столько совокупность различных организованных сообществ, это и форма жизнедеятельности отдельных индивидов, групп лиц, которые моделируют в своем индивидуальном поведении и образе жизни стереотипы поведения и образ жизни преступных сообществ.

Таким образом, в социальную ткань общества вклиниваются как высокоорганизованные преступные сообщества, так и не связанные с ними непосредственно отдельные индивиды или группы индивидов, которые действуют в парадигме этих преступных сообществ.

Такие формы социальной организации жизни в большей мере относятся к архаическим и иерархическим отношениям между членами общества. Но они далеки от отношений общества граждан или гражданского общества.

Если использовать термин "мафия" как синоним понятия "организованная преступность", то можно констатировать, что в современной России отношения между индивидом и сообществом в большей мере выстраиваются не по типу гражданского общества, а по типу общества мафиозного.

По определению философов, гражданское общество — это тип общества, где сам эпитет "гражданское" означает высшее из доселе известных истории проявление экономической культуры, политической культуры и правовой культуры.

По аналогии с этим определением мафиозное общество — тип общественных отношений, связанный с проявлением субкультуры ("воровской культуры"), теневой экономической, политической, антиправовой контркультуры.

Свои особые отношения выстраивает организованная преступность и с государством. Если исходить из концептуального подхода Андрея Фурсова о превращении нации-государства в корпорацию-государство (подр. см. А.Фурсов. Акционерное общество «государство». «Смысл», № 18, 2007, с. 66-69.), то следует констатировать, что это превращение подразумевает разные типы взаимоотношений государства и мафии.

Нация-государство предполагает, что организованная преступность (при всех возможных точках соприкосновения) является врагом государства.

Корпорация-государство, учитывая, что принцип ее организации — клан, а цель — приватизация совокупного общественного процесса, включает наиболее крупные и успешные сегменты организованной преступности в клановую структуру и активно использует их в приватизации общественного процесса.

Иными словами, мафия из врага государства (как нации) превращается в элемент государства (как корпорации).

5.1. Истоки и развитие организованной преступности в России

Начало существования сплоченной преступной среды в России относится по преимуществу ко времени, когда массовая экспроприация земли у крестьян и, следовательно, быстрая национализация создали условия для первоначального капиталистического накопления. Это последняя треть XV — первые десятилетия XVI в. К этому же времени относятся и первые свидетельства о существовании воровских организаций.

Исследователи, изучавшие преступный мир России, отмечали, что к XVIII в. встречались целые селения воров и разбойников. Такое положение было характерно для любого более или менее обжитого места России. К этому же периоду относится появление традиций и «законов» преступного мира, некоторые из которых сохранились до настоящего времени: внесение определенных сумм денег при вступлении в «воровское братство»,

необходимых для поддержания членов группы; проведение при этом обрядов посвящения; наделение кличками; обращение на жаргоне — «фене» (тайном языке офеней — бродячих торговцев-коробейников); и др.

Однако становление «российской мафии» мешали отсутствие рынка и сильная военно-политическая государственная власть в Российской империи, «ломавшая хребты» потенциальным конкурентам. Казнокрадство и взяточничество придворных и чиновников всегда были хронической болезнью империи, но и в организованную преступность они не складывались, поскольку не были связаны с теневым производственным процессом и потоками капитала.

Революция 1917 г. и последующие события коренным образом изменили ситуацию в преступном мире России. В первые послереволюционные годы многие профессиональные преступники были выпущены на свободу, некоторые из них даже пришли на службу в органы ЧК и милицию. Тем самым были нарушены вековые воровские законы. Одновременно в организованные банды объединялись бывшие сотрудники жандармерии, офицеры разгромленной белой армии.

Хрущевская «оттепель», либерализация уголовного наказания, попытки первых экономических реформ стимулировали уголовный мир изменить свою направленность. «Старая» профессиональная преступность, которая формировалась из шаек уголовников, приобрела в новых социальных условиях совершенно иное качественное состояние, весьма схожее с аналогичным явлением в развитых западных странах: появилась сетевая структура организации, при которой стал возможен и даже неизбежен раздел сфер и территорий между группами; произошло сращивание преступников общеуголовного профиля с расхитителями, тех и других — с представителями государственного аппарата.

К середине 80-х годов в обществе существовали высокоорганизованные антисоциальные силы: коррумпированная часть партийно-государственной бюрократии и мафиозные структуры. Именно они хлынули в образовавшийся при сломе административных структур вакуум, активно ломая эти структуры и обогащаясь в условиях хаоса. В руки преступников попал огромный стартовый капитал в результате антиалкогольной кампании, которая не только породила дефицит в госбюджете, но и способствовала возникновению новых устойчивых мафиозных структур, быстрому наращиванию теневого капитала. Разрешение кооперативам и совместным предприятиям вести бесконтрольную внешнюю торговлю при неконвертируемом рубле, искусственно заниженных (по сравнению с мировыми) внутренних ценах и наличии больших теневых капиталов привело к спекуляции национальным достоянием.

Масштабы организованной преступности все больше охватывали именно те сферы экономики, которые непосредственно связаны с удовлетворением жизненно важных потребностей населения. Это относится, прежде всего, к предприятиям и организациям, осуществляющим хранение, транспортировку и реализацию товаров народного потребления. Облегчали преступную деятельность резко возросшие нарушения хозяйственных связей и развал потребительного рынка, попытки многих местных органов регулировать его неэкономическими методами, срыв поставок и завоза товаров в розничную торговую сеть, создание искусственного дефицита. Возрастанию масштабов преступлений способствовали так называемые договорные, кооперативные цены, а с 1992 г. и отпущенные цены. Ценообразование без государственного регулирования во многих случаях использовалось для злоупотреблений, сокрытия истинных поступлений от торговли и сбыта. Все это предопределяло новые варианты организованной преступной деятельности. В 90-х годах, несмотря на меры противодействия со стороны правоохранительных органов, еще большее распространение получили преступные формирования бандитской и рэкетирской направленности. Они отличались высоким уровнем уголовного профессионализма, строгой иерархической структурой, распределением ролей. Подобные группы, как правило, были мобильны, имели автотранспорт, хорошо оснащены технически (имели приборы ночного видения, радиостанции, газовые пистолеты и баллоны, бронежилеты и т. п.), вооружены различными видами огнестрельного оружия как самодельного, так и серийного производства.

Дальнейшее развитие событий уже в Российской Федерации также создало благоприятную почву для разрастания организованной преступности. Выдвинутый в программе «500 дней» лозунг о конверсии и легализации теневого капитала как одного из главных рычагов ресурсного обеспечения реформы сыграл для борьбы с мафией и коррупцией крайне отрицательную роль. Особенно негативно это отразилось на обеспечении прокурорского надзора и иного правоохранительного контроля за соблюдением законов о предпринимательстве, коммерционализации, налогообложении и антимонопольного законодательства. В результате процесс изменения форм собственности 90-х годов проходил, как правило, в нецивилизованных формах, часто принимал криминальный характер.

Нестабильность в социальную обстановку вносит деятельность криминальных структур, сформировавшихся по национальному или религиозному признакам. Отдельные из них специализируются на совершении конкретных видов противоправной деятельности, но в основном занимаются вымогательством, наркобизнесом, торговлей оружием, мошенничеством и хищениями в сфере экономики, контролируют проституцию, игорный и автобизнес.

5.2. Виды участников преступных формирований

Большинство из выявленных преступных групп (две трети) имеют и поддерживают связи с аналогичными формированиями в странах ближнего зарубежья — СНГ и Балтии.

Российские группы наладили преступные связи во многих странах дальнего зарубежья: США, Италии, Испании, Германии, Швеции, Финляндии, Китае, Южной Корее, Израиле, Колумбии и др.

Преступные группы, действующие на международной арене, специализируются на наркобизнесе, отмывании «грязных денег», хищении и контрабанде валютных ценностей и антиквариата, нелегальном вывозе сырьевых ресурсов, оружейном бизнесе, кражах автотранспорта, радиоактивных материалов, проституции.

Ряд лидеров преступных формирований приняли подданство других государств и выехали за границу, что порождает определенные трудности с их задержанием и привлечением к уголовной ответственности. Находясь вне пределов России, они продолжают руководить преступными формированиями, создают совместные фирмы для легализации криминальных доходов.

В 2007-2010 гг. в Испании для разоблачения представителей «русской мафии» проведены крупномасштабные полицейские операции под кодовыми названиями «Оса», «Красный мрамор», «Тройка» и «Ява». Арестованные — десятки человек, в том числе бывшие жители Петербурга Александр Малышев и Геннадий Петров, уроженец Грузии Захар Капашов и Дагестана Виталий Изгилов. Испанская сторона считает их видными представителями преступного мира России. В Испании они обвиняются в основном в экономических преступлениях: отмывании на территории страны незаконно добытых капиталов и неуплате налогов.

В условном едином организованно-криминальном пространстве с начала 90-х годов прошлого века можно было выделить пять видов участников преступных формирований:

1) «лжепредприниматели», которые появились в 1988 г. с момента принятия Закона СССР «О кооперации». Специализируются на финансовых аферах (получение незаконных кредитов и их присвоение путем лжебанкротства, подкупа сотрудников банковской системы, трансфертные операции по конвертации рубля, использование фальшивых авизо, векселей и других банковских документов), «перекачке» государственных средств на счета коммерческих структур с последующим их присвоением, незаконной приватизации государственного и общественного имущества с дальнейшей спекуляцией недвижимостью, перепродаже стратегического сырья, полученного по лицензиям и квотам от коррумпированных чиновников;

2) «гангстеры», основная направленность — рэкет (квалифицированное вымогательство) и сопряженные с ним бандитизм, разбои, грабежи, кражи. Главный объект — «лжепредприниматели», которые в начальный период обычно подвергаются силовому давлению, а затем вынуждены заключить с «гангстерами» соглашения с целью охраны и слияния преступно добытых капиталов. Кроме того, «гангстеры» контролируют традиционные «классические» сферы противоправной деятельности: наркобизнес, игорный бизнес, проституцию. К этой категории следует отнести и наемных убийц («киллеров»);

3) «расхитители» («госворы») — организованные группы преступников, сформировавшиеся еще в «застойный» период, особенно в сфере госторговли, а в годы реформ сосредоточившие свою противоправную деятельность в сферах приватизации госимущества, продажи сырья, цветных и редкоземельных металлов, леса, «перекачки» рублевых и валютных средств на счет коммерческих структур «лжепредпринимателей». Ввиду этих противоправных действий и обладания значительным преступно добытым капиталом также стали объектом силового давления «гангстеров»;

4) «коррупционеры» — группы госчиновников в органах власти, управления, предатели в правоохранительных органах, которые в результате подкупа предоставляют «лжепредпринимателям» и «госворам» незаконные услуги, льготы, участвуют с ними в распределении сверхприбылей, обеспечивают их «прикрытие» в случае угрозы наступления уголовного преследования;

5) «координаторы» — элита преступного мира, как правило, «воры в законе» либо «авторитеты», обеспечивающие «стабильность» системы организованной преступности путем взаимодействия с каждым из названных выше элементов[1].

На «координаторов» ложится обязанность по хранению и использованию регионального «общака» (общей денежной кассы), который все чаще вкладывается в коммерческие структуры для получения прибылей и спасения «общака» от инфляции. Приведенная типовая схема весьма условно отображает реальность, так как большинство преступных сообществ аморфны. Наблюдается «перетекание» «гангстеров» в «лжепредпринимателей».

«Идеология», которую насаждают «координаторы» преступной среды, неоднородна, в ней наблюдаются как тенденции ретропрофессионализма (реанимация традиций и обычаев «воров в законе»), так и неопрофессионализм в виде копирования системы взаимоотношений по типу западных (либо восточных) мафиозных и гангстерских организаций. Взгляды и привычки различаются и в зависимости от принадлежности к тому или иному виду преступного промысла (дельцы-расхитители, коррумпированные с госаппаратом, бандиты, рэкетиры, сутенеры, карманные воры и т. д.). На идеологию преступного мира и, естественно, на формирование взглядов и жизненных позиций членов мафиозных структур огромное влияние оказывает сравнительно немногочисленная, но авторитетная, имеющая глубокие корни в преступной среде корпорация «воров в законе», составляющая ядро организованной преступности.

Многие «воры в законе» «вросли» в «элиту» международной преступности, о чем свидетельствуют их устойчивые связи с лидерами преступного мира других стран. Управление сообществами осуществляется с помощью воровских сходок, а воздействие на уголовную среду — посредством специально выделенных лиц и воровских обращений. «Вором в законе» может считаться лишь преступник, имеющий судимости, авторитет в криминальной среде, принятый в сообщество на специальной «сходке».

Одной из опасных тенденций в деятельности сообщества «воров в законе» является планомерная работа по установлению своего влияния на осужденных и освобожденных из ИУ. Делается это и непосредственно, и с помощью обращений, подкупа, угроз, терроризирования осужденных, и путем направления специальных эмиссаров, которым выдаются «мандаты» с полномочиями. Так подавляется воля к сопротивлению вставших на путь исправления, локализуются источники информации об организованной преступности. Лидеры организуют распространение ложных слухов в отношении осужденных, вставших на путь исправления, «обрабатывают» вновь прибывших в зону осужденных, искаженно толкуют уголовно-исполнительные законы и правила отбывания наказания.

Модернизированная, обогащенная международным опытом субкультура «воров в законе», насаждавшееся ими построение отношений по горизонтали и вертикали, «активная оборона» стали характерными для жизнедеятельности структур организованной преступности.

В преступной среде постоянно формируются резервы организованной преступности. В ее структуры попадают в зависимости от преступного опыта, личных качеств, связей и лидеры, и начинающие преступники, прошедшие «школу» в молодежных и даже подростковых группах антиобщественной направленности, в местах лишения свободы. Так называемые территориальные формирования с антиобщественной направленностью, а также экстремистские группы являются по существу организованными преступными формированиями подростков и молодежи и во многих случаях действуют под контролем представителей организованно-криминальной среды.

Анализ оперативной информации и следственная практика показывают, что в начале XXI века российская организованная преступность вышла на качественно новый уровень.

Участвуя в рыночных отношениях своими легальными коммерческими предприятиями, организованные преступные сообщества приобрели свойство самоорганизации. Благодаря этому многократно повысилась эффективность механизмов совершения крупных преступлений в отраслях экономики, а также в кредитно-финансовой сфере.

Если следовать концепции формирования в России государства-корпорации, то становится очевидным, что с начала XXI века государство-корпорация усилила свою репрессивную составляющую по отношению к «гангстерам», «коррупционерам» и «госворам», которые действовали вне клановых отношений. Об этом свидетельствуют громкие судебные процессы над крупными мафиозными структурами (в этом плане показателен разгром бандитских мафиозных структур в Татарстане) и высокопоставленными коррупционерами в регионах. Но, одновременно, ряд «координаторов» организованной преступности «вписались» в новую социально-клановую расстановку сил и активно участвуют в становлении государства-корпорации.

В новых условиях организованная преступность использует новые методы.

На смену криминальной приватизации 90-х годов пришла реприватизация, которая также осуществляется в преступных формах, чаще всего в виде рейдерства.

Волна криминальных захватов бизнеса проводится, как правило, с целью его дробления и перепродажи. Это приводит к прекращению хозяйственной деятельности, а значит к сокращению рабочих мест, снижению налоговых сборов и другим негативным экономическим последствиям. Так, в начале 2007 г. прокуратурой г.Москвы направлено в суд уголовное дело в отношении организованной преступной группы, члены которой, подделав протокол общего собрания акционеров и доказательства по гражданскому делу, оформили фиктивные договоры купли-продажи на комплекс зданий, принадлежащий ОАО «Научно-исследовательский институт эластомерных материалов и изделий», и перепродали его, причинив ущерб более чем на 111 млн. руб.

Осенью 2007 г. Генеральная прокуратура РФ арестовала в Санкт-Петербурге лидера «тамбовского» преступного сообщества Кумарина (Барсукова). По заявлению Генпрокурора РФ, под руководством Кумарина (Барсукова) в Санкт-Петербурге с конца 80-х годов было создано так называемое «тамбовское» преступное сообщество. Помимо целого «веера» преступлений классической уголовной направленности (рэкет, убийства и т. д.) с конца 90-х годов большую роль в этом мафиозном сообществе стало играть рейдерство. Мошеннические действия участников этой преступной группы были направлены на завладение акциями, долями, движимым и недвижимым имуществом ряда крупных коммерческих предприятий города, дальнейшую легализацию добытого преступным путем имущества и получение доходов от его реализации. Органы следствия обвинили Кумарина (Барсукова) также в совершении убийства и покушении на организацию заказного убийства с целью последующего завладения Санкт-Петербургским нефтяным терминалом. По данным следствия, в период с июля 2005 по июнь 2006 года Владимир Барсуков и другие участники преступного сообщества совершили мошеннические действия в отношении 15 коммерческих предприятий Санкт-Петербурга, общая стоимость которых составляет около 5 млрд. руб. Всего в рамках расследования данных уголовных дел в отношении «тамбовского» преступного сообщества обвинение предъявлено свыше 70 членам этого сообщества.

Объектом интереса рейдеров все чаще становится земля. С начала ХХ века постоянно возрастает количество обращений о противоправных захватах земельных угодий преобразованных сельхозпредприятий, незаконных действиях по скупке паев и земельных долей, незаконном их отчуждении и регистрации права собственности на них путем обмана, злоупотребления доверием, использования подложных документов.

Причиной распространения такого рода преступлений явилось то, что длительное время они выпадали из поля зрения правоохранительных органов. Первоначально такие проявления расценивались как споры хозяйствующих субъектов, которые подлежат рассмотрению в рамках гражданского законодательства. Однако прокурорские проверки показали, что это не что иное, как попытки организованных преступных групп установить контроль над высокодоходными предприятиями с целью в дальнейшем использовать их для легализации доходов, полученных преступным путем, втянуть их в сферу теневой экономики.

Действия рейдеров наносят ущерб экономике субъектов Российской Федерации, ставят под угрозу развитие и само существование среднего и мелкого бизнеса, показывают правовую незащищенность и бизнеса, и граждан, работающих в нем. Тем более, что зачастую рейдерские захваты сопровождаются и злоупотреблениями в судебной системе и правоохранительных органах.

Доходы от рейдерства у российских преступных формирований стали превосходить доходы от наркобизнеса: вложив в механизм рейдерского захвата несколько сотен тысяч долларов (на взятки в регистрационных, налоговых, силовых структурах, услуги адвокатов и т. д.), преступное сообщество становится обладателем собственности на несколько десятков миллионов долларов.

Самые мрачные криминологические прогнозы, данные в конце 80-х годов, о предстоящем процессе огосударствления мафии[2], к большому сожалению, оправдались. Формирование государства-корпорации, включающего мафиозные структуры в свою клановую основу, стало логическим завершением процесса огосударствления мафии.

В конце ХХ в. российскому обществу дали самые нелестные определения. В докладе Центра стратегических и международных исследований (США) «Российская организованная преступность», опубликованном еще в 1997 г., констатирована угроза превращения России в «криминально-синдикалистское государство» (т. е. государство, контролируемое тесно связанными между собой коррумпированными чиновниками, нечестными бизнесменами и преступниками), представляющее непосредственную угрозу интересам национальной безопасности США и других стран Запада.

Такой жесткий подход зарубежных исследователей к оценке процессов глобализации преступности, происходящих у нас в стране, часто встречает негативную оценку со стороны официальных лиц в административных и правоохранительных органах Российской Федерации. В одних случаях угроза российских мафиозных структур Западу вообще отрицается, в других — часто заявляется, что наша мафия «лучше» прочих («ее процент ниже, чем процент других разоблаченных», «она не выстроилась в пирамиду, как итальянская», «вообще это не мафия, а запутавшиеся предприниматели, которым надо помогать, и т. п.).

А она не хуже и не лучше других мафиозных структур. Она имеет доступ к общемировым финансовым мафиозным ресурсам, использует международные механизмы преступной деятельности. И можно констатировать, что российская организованная преступность стала неотъемлемым элементом транснационального организованного преступного сообщества, которое представляет угрозу и России, и Западу, и всему миру.

Изучение материалов криминальной аналитической разведки Генерального секретариата Интерпола о взаимосвязях лидеров организованных преступных сообществ — бывших и нынешних граждан России и СНГ, их фирмах для отмывания денег показывает, что все они сотнями нитей переплетены между собой и с лидерами мафиозных структур Европы, США, Латинской Америки, Азии. Если эти связи изобразить графически, то получится нечто, похожее на «безразмерный» клубок шерсти. В этот клубок не попадают случайные, не связанные с криминалом люди. Те же, кто попадает, с каждым годом опутываются все большим числом нитей.

5.3. Можно ли измерить организованную преступность?

Если организованная преступность является формой социальной организации жизни российского общества, то возможно ли ее измерение традиционными средствами?

В начале 2007 года руководители МВД России в серии интервью рассказали, как на современном системном уровне осуществляется работа по «контролю над 450 организованными преступными формированиями (ОПФ), в которые входят 12 тысяч активных членов".

В 2010 году руководители МВД России стали озвучивать уже совсем другие цифры. В одних случаях — свыше 100 крупных ОПФ, в других — более 250. Непонятно, куда делись сотни объявленных ранее ОПФ?

Что должен подумать простой гражданин, узнав об этих цифрах? Видимо то, что стоит только эти 12 тысяч членов преступных формирований привлечь к уголовной ответственности, и с мафией в России будет покончено? Но ведь это — в большей мере виртуальные игры, самообман и обман населения.

Действительно есть устойчивые, иерархически построенные, многоцелевые преступные формирования. Но в их число с таким же успехом можно зачислить не 12 тысяч, а как минимум 120 тысяч активных участников, действующих в орбите мафиозных структур. В 1997 году, когда я работал в МВД России, мы насчитывали более 80 тыс.членов организованных преступных формирований. А ведь за прошедшие годы оргпреступность только разрасталась.

А есть еще экономическая преступность, которая практически вся стала организованной, причем хорошо организованной, имеющей и коррумпированные связи, и поддержку в профессиональной преступной среде.

Есть вообще понятие «преступная среда». У нас только за годы реформ — с начала 90-х годов, через СИЗО, ИВС и колонии прошло более 20 млн.человек.

Есть подростковые и молодежные преступные группировки, которые во многих регионах тоже находятся под контролем мафиозных структур и составляют их резерв. Их членов только на учете в милиции более 50 тысяч человек.

Есть сотни тысяч беспризорников и миллионы наркоманов, которые тоже активно используются мафией.

А есть конгломераты из воров в законе, руководителей местной власти, олигархов, силовиков, имеющих крышу в федеральных структурах.

Есть, вообще, само общество, которое уже более 15 лет живет «по понятиям», а не по закону, которое говорит на «фене», а не на языке Пушкина.

Таким образом, даже для минимального замера распространенности организованной преступности в стране необходимо использовать самый разнообразный набор индикаторов. Нельзя идти по привычной схеме суммирования данных оперативного учета субъектов оперативно-розыскной деятельности или данных уголовной статистики.

5.4. Кризис и мафия

Жизнь показывает, что любые кризисы мафия использует себе во благо. В январе 2009 г. ООН сообщила, что по данным исследований, проведенных ее экспертами, крупные кланы мафии ринулись в главные международные банки. В этой связи исследователь каморры — неаполитанской мафии Роберт Савиано полагает, что банки «из-за кризиса рады любым деньгам, чтобы остаться наплаву. И это чудовищно. Не только потому, что грязные деньги попадают в межбанковскую среду, это и так происходило десятки лет, но и потому, что крупные вкладчики, в данном случае из мафии, могут навязывать банкам свою волю: кому давать кредиты, кого поддерживать. Это означает, что мы столкнулись с опасностью утратить контроль над нашим будущим. Мафия будет решать все, исходя из своих интересов»[3].

Поэтому в большинстве стран для блокировки кризиса, помимо первоочередных экономических и финансовых мер, усиливают борьбу с организованной преступностью. Например, в той же Италии в 2009-2010 гг. проведена целая серия антимафиозных операций. Под стражу взяты сотни человек, 27 из 35 «крестных отцов». И это не удивительно. По данным института Eurispes, кризис позволил итальянским мафиозным структурам увеличить свой доход на 40% — с 90 млрд. евро в 2007 г. до 140 млрд. в 2008 г. Китайская газета «Чайна Дэйли» 22 декабря 2008 г. сообщила, что Китай для сохранения социальной стабильности в условиях мирового финансового кризиса намерен интенсифицировать работу подразделений по борьбе с организованной преступностью.

«На фоне драматических социальных и экономических изменений, которые переживает страна, в ближайшем будущем преступные группировки сохранят свою активность», — цитирует газета слова главы китайского следственного отдела по борьбе с организованной преступностью. В этой связи, сообщил он, помимо уже имеющегося следственного отдела, «будет создано специальное подразделение для решения этой проблемы»[4].

А что происходит у нас в России? Словосочетание «организованная преступность» вообще не попало в первый Национальный план противодействия коррупции (ноябрь 2008 года). И это не было случайностью. 6 сентября 2008 г. в соответствии с Указом Президента России № 1316 подразделения по борьбе с организованной преступностью в МВД России вообще были ликвидированы.

Если образование специализированных подразделений по борьбе с организованной преступностью в МВД СССР в ноябре 1988 г. всегда считалось революцией в системе органов внутренних дел, то их ликвидацию через 20 лет в сентябре 2008 г. с полным правом можно назвать контрреволюцией.

Почему создание спецподразделений по борьбе с оргпреступностью являлось революционным шагом? Во-первых, это было признание того, что организованная преступность — это не миф, а реальность, которой надо профессионально противостоять. Во-вторых, это было вынужденным организационным решением. Дело в том, что традиционно аппараты уголовного розыска в основном работали «от преступления», т. е. после регистрации криминального события. А аппараты по борьбе с экономической преступностью действовали в основном по линейно-отраслевому и объектовому принципам, т. е. обслуживали конкретные отрасли народного хозяйства и конкретные предприятия. Организованная преступность тем и отличается от общеуголовной и экономической преступности, что она включает в себя и ту, и другую. Иными словами, организованная преступность — это универсальное явление, в которое элементами входят насильственные преступления, мошенничество, вымогательство, бандитизм, незаконный оборот наркотиков и оружия, контрафакт, контрабанда, отмывание грязных денег, коррупция и т. д., и т. п. Это клубок взаимосвязанных преступлений, совершаемых членами преступных групп, банд, организаций и сообществ. И противодействовать организованной преступности можно только комплексно, не разделяя преступность на общеуголовную и экономическую. А главное, успех в борьбе с оргпреступностью достигается только тогда, когда работа идет не от конкретного преступления или конкретного экономического объекта, а от конкретной преступной организации. От информации, получаемой от внедренных в эти преступные организации агентов и сотрудников милиции, действующих под прикрытием (штатных негласных сотрудников).

С самого начала образования спецподразделений они подвергались нападениям со всех сторон. Многим они были, мягко говоря, неудобны, т. к. с самого начала валом пошла информация о сращивании с преступными формированиями чиновников всех уровней и сфер, в том числе и в самом МВД.

Первым попытался ликвидировать эти подразделения и передать их функции в уголовный розыск и БХСС бывший руководитель МВД СССР Борис Пуго. НО ему тогда не дал это сделать первый секретарь МГК КПСС Юрий Прокофьев. После его похода по этому вопросу к Михаилу Горбачеву в противовес проекту приказа, подготовленного Пуго, родился Указ Президента СССР об укреплении этих подразделений и создании Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД СССР.

После развала СССР и создания МВД России министр Виктор Ерин сначала создал оперативно-розыскные бюро по борьбе с организованной преступностью, а затем при поддержке секретаря Совета Безопасности Юрия Скокова преобразовал их в Главное управление по борьбе с организованной преступностью. На местах были созданы региональные управления по борьбе с организованной преступностью (РУОПы), которые не подчинялись местным руководителям МВД, УВД, а замыкались непосредственно на МВД России. Тем самым в условиях сепаратистских тенденций была выстроена силовая вертикаль, которая сыграла большую роль в сдерживании центробежных тенденций.

Эта силовая вертикаль сохранялась и укреплялась министрами Анатолием Куликовым, Сергеем Степашиным и Владимиром Рушайло.

РУОПы и их специальные отряды быстрого реагирования (СОБРы) участвовали в двух чеченских компаниях и приобрели там дополнительный опыт борьбы с терроризмом.

26 сотрудников подразделений по борьбе с организованной преступностью за эти годы стали Героями России (20 из них посмертно).

Борис Грызлов, будучи министром внутренних дел, ликвидировал РУОПы, но укрепил и создал во всех МВД, УВД субъектов Федерации управления по борьбе с организованной преступностью.

Нынешний министр МВД Рашид Нургалиев всегда был сторонником укрепления этих подразделений. По его инициативе в МВД разработана и реализуется Концепция борьбы с организованной преступностью, где указанным структурам отведена главная роль.

Но 6 сентября 2008 г. подразделения по борьбе с организованной преступностью ликвидированы и преобразуются в подразделения по противодействию экстремизму и подразделения по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите. Одновременно функции по борьбе с организованной преступностью возложены на подразделения уголовного розыска и подразделения по борьбе с экономическими преступлениями (БЭП).

Иными словами, ситуация возвращена к положению, которое существовало в 80-е годы прошлого века.

Такое решение ломает всю стратегию, организацию и тактику борьбы с организованной преступностью. Преступные организации и сообщества остаются фактически бесконтрольными. Ведь уголовному розыску и службе БЭП физически невозможно будет определить зоны ответственности, учитывая универсальный характер деятельности преступных сообществ и организаций.

Именно силами подразделений по борьбе с организованной преступностью был осуществлен разгром самой мощной преступной организации страны — «Общака», арестован за организацию рейдерских захватов лидер тамбовского преступного сообщества Кумарин — Барсуков («ночной губернатор» Санкт-Петербурга).

Кто же сейчас будет заниматься ликвидацией преступных сообществ?

Кто будет заниматься борьбой с рейдерством, где общеуголовная преступность вообще неотделима от экономической?

Кто будет контролировать воров в законе и преступных авторитетов, которые продолжают укреплять свои позиции во многих регионах страны?

5.5. Кущевская ОПГ и хабаровский «Общак» как зеркало
российской оргпреступности

В декабре 2010 года исполнилось 10 лет принятия Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности. Конвенция (ратифицирована Россией в 2003 году) хоть и посвящена содействию в предупреждении международной оргпреступности, но, одновременно, в этом документе для каждой страны ставится задача «анализа тенденций в области организованной преступности на своей территории».

Сейчас, согласно мероприятиям второго Национального плана противодействия коррупции (принятого в 2010 году) на различных конференциях и совещаниях правоохранительных органов проводится такого рода анализ. Попытаемся и мы поучаствовать в этом процессе.

Можно долго и нудно перечислять успехи, достигнутые в деле борьбы с российской оргпреступностью (что часто и происходит на упомянутых форумах). Между тем, то, что случилось 4 ноября 2010 года в станице Кущевской Краснодарского края, все эти победные реляции ставит под большое сомнение.

Казалось бы, нас уже ничем плохим поразить нельзя. ТВ, СМИ, Интернет пестрят сообщениями о злодеяниях маньяков и бандитов. Но массовое убийство в станице Кущевской заставило содрогнуться даже людей бывалых: 12 трупов, среди которых четверо детей, в том числе и грудной ребенок.

Преступление было поразительно быстро раскрыто. И, я уверен, что задержаны именно те, кто его реально совершил. Как оказалось, и раскрывать-то особенно было нечего. Бандиты действовали в полной уверенности в своей безнаказанности. У них на это были все основания. Элементарное журналистское расследование, проведенное корреспондентами столичных газет, показало, что практически 20 (!!!) последних лет и эту станицу, и близлежащие терроризирует некая «цапковская» ОПГ (по фамилии ее основателя). Два десятилетия они безнаказанно насилуют, грабят, рэкетируют, избивают и убивают людей. Естественно, крепко повязаны с местной милицией и другими «правоохранителями». Да и убийство в деятельности этой ОПГ, видимо, тоже не первое. В этой же станице остаются нераскрытыми убийство фермера Валерия Богачева и его сына Романа, убийство главы местной администрации — Бориса Москвича. Все погибшие, так же как и хозяин дома, где произошло массовое убийство, Аметов, были в конфликтных отношениях с «цапковской» ОПГ.

Уверен, что теперь эти убийства тоже будут раскрыты. Но уверен также в том, что не случись трагедии 4 ноября 2010 года, все дела лежали бы «мертвым грузом», а бандиты готовились бы к новым убийствам. Ведь не было же принято реальных мер по наведению порядка даже после 2005 года. Тогда после серии статей в федеральной прессе о цапковской банде и фактах массовых изнасилований в станице работали бригады федералов из МВД и Генпрокуратуры. НО все осталось по-прежнему: беспредел продолжался. А губернатор края Ткачев делает сейчас вид, что ничего не знал об этих вопиющих фактах.

Главарь банды — Сергей Цапок, по версии следствия заказчик убийства, — «уважаемый» в районе и крае человек. Начинал со своим ныне убитым братом со сколачивания банды, которая занималась изнасилованиями, грабежами и избиениями. Теперь он депутат Кущевского района, входит в совет молодых депутатов Краснодарского края, кандидат социологических наук (!). Банда Цапка — уже не примитивная ОПГ начала 90-х. Теперь — это крупная преступная организация с филиалами групп боевиков во многих станицах края; разветвленная сеть агрофирм, которые составляют гордость края; охранные структуры, которые готовят опытные спецназовцы.

Цапковская ОПГ — это и есть реальность нашей жизни!

В Кущевской аномалии, как в зеркале, отражается ситуация с оргпреступностью. Во-первых, ясно, что она никуда не ушла. Во-вторых, бандиты никогда не становятся «цивилизованными» людьми. Привыкший убивать будет этим заниматься всегда! В-третьих, как говорят сами жители Кущевской, ОПГ распоясалась после 2008 года — после ликвидации УБОПов.

Эта крупная политическая ошибка привела к потере ядра профессионалов — борцов с оргпреступностью, крушению оперативных позиций в преступной среде, уничтожению оперативных баз данных (как это, например, произошло в ряде регионов).

На этом фоне ОПГ стали расцветать пышным цветом — от самых примитивных форм до изощренных, использующих новейшие информационные технологии. При этом расцвете ОПГ все показатели борьбы с оргпреступностью стали катастрофически падать. Достаточно сказать, что по итогам 10 месяцев 2010 года в сравнении с аналогичным периодом прошлого года количество выявленных преступлений, совершенных организованной группой или преступным сообществом, сократилось на 32 процента, а число выявленных лиц, совершивших преступления в составе ОПГ и преступных сообществ, уменьшилось на 15,6 процента.

Думаю, что найдутся «аналитики» в МВД и других правоохранительных органах, кто эти цифры будет представлять как «свидетельство снижения оргпреступности в стране». Для меня данные показатели означают другое. Они говорят о том, что в отсутствие специализированных подразделений по борьбе с оргпреступностью, которые работали не от заявлений о преступлениях, а от информации из преступной среды, эффективность борьбы с ОПГ стала резко снижаться.

Кущевская аномалия не единственный пример сказанному. Организованная преступность имеет свойство проявлять себя самым неожиданным, часто резонансным образом.

Весь текущий год в СМИ обсуждалась трагедия в пермском ночном клубе «Хромая лошадь», произошедшая в декабре 2009 года. Тогда в огне погибло более 150 человек. И как-то все обсуждения свелись к нарушениям правил пожарной безопасности. Но мало кто обратил внимание на сообщение Управления наркоконтроля по Пермской области о том, что в сумках и одежде потерпевших было обнаружено значительное количество наркотиков. И «Хромая лошадь», и многие другие ночные клубы по всей стране превратились фактически в наркопритоны, где различные ОПГ вкупе с владельцами клубов извлекают сверхприбыль. По существу, сами ночные клубы часто являются прикрытием для массового сбыта наркотиков.

Другой «прорыв» информации об ОПГ произошел тоже весьма неожиданно — в августе 2010 года, когда свыше сотни молодчиков с битами и металлическими трубами увечили людей на рок-фестивале «Торнадо», проходившем в городе Миассе Челябинской области.

Многочисленные видеосъемки свидетельствуют о том, что действовало хорошо организованное преступное сообщество. Именно сообщество (организация), а не группа из нескольких человек. Можно, конечно, удивляться, откуда в Миассе взялась крупная преступная структура. Но удивляться здесь нечему. Если знать историю становления оргпреступности в Челябинской области, то можно отчетливо увидеть тенденцию к расширению развития этой раковой опухоли по многим городам области. Достаточно вспомнить ОПГ во главе с депутатом Законодательного Собрания Челябинской области Морозовым, которая в конце 90-х годов действовала в городе Златоусте. Бандиты захватывали предприятия, убивали их руководителей, терроризировали население. МВД России силами центрального аппарата пришлось проводить специальную операцию по ликвидации этой банды. По оценкам аналитиков МВД с середины «нулевых» годов уже во многих городах области сформировались преступные сообщества численностью 100–150 человек.

Финансовый кризис усугубил ситуацию. В том же Миассе в 2009 году численность безработных выросла в 6 раз (!!!). Только количество обратившихся в местные центры занятости в поисках работы увеличилось в 4 раза. А число вакансий упало, и тоже на порядок — в 3 раза.

Шлагбаум для притока новых сил в ОПГ был поднят! И не только в Челябинской области.

В ночь на 30 октября 2010 года в городе Березовске Свердловской области банда из 40 человек во главе с местным криминальным авторитетом Козаевым сначала во время пьянки жестоко избила охранников кафе, потом напала на наряд милиции. Лидер бандитов был ранен работником милиции при попытке отнять у него табельный пистолет. Раненый бандит был доставлен в горбольницу. К утру он скончался, а беспорядки со стороны оставшихся членов ОПГ вынуждены были подавлять омоновцы, подоспевшие из Екатеринбурга.

Первые результаты расследования вскрыли ситуацию, которая как под кальку срисована со станицы Кущевской. Длительное время члены ОПГ Козаева терроризировали свой город, и никаких мер к ним не принималось.

Уже после событий в Кущевской — в конце ноября 2010 года во многом схожая ситуация вскрыта в г.Гусь-Хрустальный Владимирской области.

В Саратовской области арестовано 10 членов банды во главе с главой одного из районов. Преступники действовали так же как цапковская банда более 10 лет.

В феврале 2010 г. в Хабаровском краевом суде присяжные заседатели в отношении организаторов и участников преступного сообщества «Общак» Хабаровского края вынесли обвинительный вердикт. Присяжные заседатели признали виновными 17 лиц, которые в период с марта 2002 года по ноябрь 2006 года на территории Хабаровского края принимали активное участие в деятельности преступного сообщества, созданного для совершения имущественных преступлений, а также преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств.

Четверым из обвиняемых вменено в вину организация и руководство деятельностью преступного сообщества, остальным четырнадцати лицам — участие в этом преступном сообществе. Каждому из членов преступного сообщества предъявлен различный объем обвинения, от двух до десяти составов преступлений, предусмотренных статьями 210 (организация преступного сообщества, 213 (хулиганство), 112 (умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью), 228.1 (незаконное производство и сбыт наркотических средств), 163 (вымогательство) УК РФ.

Участники преступного сообщества вымогали денежные средства у индивидуальных предпринимателей с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья; оказание безвозмездной услуги по ремонту автомобиля одного из участников преступного сообщества под угрозой применения насилия либо уничтожения имущества; совершали открытое хищение имущества с незаконным проникновением в жилище и применением насилия, не опасного для жизни и здоровья; вымогательство денежных средств за мнимое покровительство обеспечения охраны при перевозке пассажиров на коммерческом транспорте под угрозой применения насилия, а также повреждения имущества; повреждение путем поджога имущества потерпевшего с причинением значительного ущерба.

«Общак» был создан еще в середине 1980-х годов. Основная его база находилась и находится в Комсомольске-на-Амуре, а сфера «ответственности» — весь Дальний Восток. «Общак» организационно окреп и расцвел в ту пору, когда им руководил вор в законе Евгений Васин по кличке Джем (в 2001 году он был найден мертвым в камере СИЗО Хабаровска. После его смерти «Общак» возглавили находящиеся сейчас под судом Сахно, Ева и Пенсионер).

По данным МВД России, «Общак» контролирует более 300 предприятий Дальнего Востока (причем наиболее прибыльных), в том числе 50 предприятий федерального значения. Под колпаком преступного сообщества — торговля автомобилями (от поставок, в том числе и контрабандных, до транспортировки в различные регионы страны), морской промысел (законный и незаконный), торговля лесом, морские транспортные перевозки, розничная торговля бензином и конечно же такие нелегальные сферы, как проституция, кражи и угоны автотранспорта, вымогательство и т. д. «Общак» делал несколько попыток влезть в бизнес, связанный с якутскими алмазами, и даже в проект «Сахалин-1».

По данным следствия, членами «Общака» в настоящее время являются более 4 тысяч представителей криминального мира Дальнего Востока. В активную часть сообщества входят около 400 человек. Воры в законе, представшие перед судом, осуществляли контроль за предприятиями и учреждениями через «смотрящих» и «положенцев» в каждом городе и населенном пункте. А те непосредственно руководили совершением преступлений, а также направляли главарям сообщества долю преступных доходов.

Расследование уголовных дел по «Общаку» показало, что, например, в каждом квартале Комсомольска-на-Амуре была оборудована так называемая база (всего их выявлено 26), откуда криминальные бригады руководили низовыми преступными ячейками. В ходе обысков были изъяты компьютерные базы данных, списки всех горожан с их паспортными данными, сведениями обо всех автомобилях, зарегистрированных в городе, огромный архив видеоматериалов компрометирующего содержания. В «Общаке» скрупулезно велась бухгалтерия. Все поступления четко фиксировались и распределялись по указанию руководителей сообщества. Любой член «Общака», который освобождался из мест лишения свободы, мог рассчитывать на получение «подъемных» в размере до 100 тысяч рублей.

В обвинительном заключении особо подчеркивается влияние лидеров «Общака» на несовершеннолетних. С подростками велась продуманная наступательная идеологическая работа, внушались воровские понятия. Дети с малолетства вовлекались в совершение тяжких преступлений. Дело дошло до того, что в 2006 году в Управлении образования при администрации Комсомольска-на-Амуре состоялось экстренное совещание. Мэр города Владимир Михалев ознакомил собравшихся с результатами прокурорской проверки, в ходе которой выяснилось, что половина школ Комсомольска-на-Амуре находится под контролем «Общака». Мэр констатировал, что «директора уже давно не обладают властью в своих школах города, а неформальные лидеры пользуются авторитетом и влиянием, не меньшим, а в некоторых случаях даже большим, чем зрелые педагоги».

По данным заместителя прокурора Комсомольска-на-Амуре Валерия Козлова, в половине городских школ помимо официальных директоров существуют и теневые — так называемые смотрящие. Это старшеклассники, ученики тех же школ, которые являются членами структур «Общака». В ходе следствия установлено, что они отвечают за сбор денег и продуктов в школах для осужденных. Чай, сигареты, консервы, 30 рублей с учащихся еженедельно — таковы, по сведениям прокуратуры, «ставки» школьных поборов. Отказ поддерживать «подогрев зоны» всегда заканчивается издевательствами и зверскими избиениями.

Все это — наследие Джема, который в начале 1990-х годов при полном попустительстве и даже поддержке местных властей организовал в окрестностях Комсомольска-на-Амуре лагеря по типу пионерских. Там подростки, как правило из трудных семей, проходили спортивную подготовку и обучались азам воровского дела. Преподавателями у них были лица, судимые не менее двух-трех раз. Через эти воровские школы прошли подготовку сотни подростков Комсомольска-на-Амуре, которые сейчас и являются «смотрящими» по микрорайонам и учреждениям города. Только после смерти Джема эти базы на пригородных островах под Комсомольском-на-Амуре были ликвидированы силами милиции.

Посеянные Джемом зерна зла продолжают давать всходы. Лидеры «Общака» находятся в местах лишения свободы и СИЗО, но преступная организация продолжает действовать. Причем активность «Общака» дошла уже до явной социальной патологии, угрожающей национальной безопасности страны: в июле текущего года комиссия Минобороны России приступила к расследованию информации о том, что члены «Общака» обложили данью одну из воинских частей пулеметно-артиллерийской дивизии, расквартированной в Приморье, в окрестностях села Сергеевка. Промысел организовал местный криминальный авторитет, неоднократно судимый Руслан Кобец. Члены молодежного крыла «Общака» вели настоящую охоту на солдат и офицеров за пределами воинской части, избивали их и отбирали деньги, которые потом шли в бюджет «организации».

Командующий 5-й армией генерал Анатолий Сидоров в условиях строгой секретности собрал в Уссурийске военный совет, чтобы обсудить обстановку вокруг места дислокации воинских частей. В ходе совета выяснилось, что члены «Общака» пытались подмять под себя и элитную 83-ю бригаду ВДВ в Уссурийске. Но получили там жесткий отпор и оставили эту идею.

В такой ситуации заявления некоторых руководителей правоохранительных органов, что в связи с арестом лидеров «Общака» на этом преступном сообществе можно ставить крест, вызывают большие сомнения. По 30 уголовным делам в отношении членов и лидеров «Общака», которые сейчас рассматриваются в судах Хабаровского края, проходит 61 человек. Но ведь остальные 4 тысячи членов сообщества на свободе! И продолжают совершать дерзки преступления. Причем в эти 4 тысячи человек МВД не включает тысячи подростков, которые уже сейчас не менее опасны, чем прошедшие СИЗО и колонии закоренелые бандиты. А «Общак» устроен по принципу «свято место пусто не бывает». Это означает, что место попавшего на нары «смотрящего» или «положенца» занимает другой, не менее «достойный» член преступного сообщества.

Джем умер, а дело его живет. Мечта этого вора в законе превратить Комсомольск-на-Амуре в Палермо (а с ним и весь Дальний Восток) продолжает воплощаться в реальной жизни.

5.6. Криминальный Интернационал

Дальний Восток дает нам наглядный пример и транснационализации российской организованной преступности.

Влияние китайской мафии на экономику, социальную жизнь и криминальную ситуацию Дальнего Востока ощущают все жители ДФО, хотя в Москве в политических и научных кругах до сих пор продолжают считать, что «проблема слишком преувеличена». При этом тех, кто пишет о китайской мафии в России, нередко предостерегают, что обращение к этой теме может испортить отношения с Китаем. Логика, согласитесь, странная: Россия ведь строит отношения не с китайской мафией, а с китайским государством.

Что же касается китайского криминала, то он уже давно переступил китайские границы и активно действует вне Китая. Мощные, выстроенные по иерархическому принципу криминальные организации — триады — оперируют сегодня в Юго-Восточной Азии, США, Европе, Австралии, Африке и, конечно, на российском Дальнем Востоке.

Экспансия триад в ДФО касается самого широкого спектра вопросов: нелегальная миграция из Китая и в Китай; незаконная вырубка и контрабанда леса; браконьерство; расхищение морских биоресурсов; незаконный оборот наркотиков; контроль над проституцией; нелегальное производство спиртных напитков; ввоз и вывоз фальшивых долларов; манипуляции с контрафактной продукцией; незаконный вывоз цветных металлов. Все это приносит миллиардные (в долларовом исчислении) прибыли.

Триады держат под контролем не только китайские этнические общины, которые живут по жестким законам этих мафиозных структур. Причины самых громких коррупционных скандалов в России последнего времени также связаны с деятельностью триад. Достаточно вспомнить отставку в 2006 году высокопоставленных чинов таможни, ФСБ, МВД и прокуратуры. Тогда поводом для массовой кадровой зачистки в силовых ведомствах стала широкомасштабная спецоперация, проведенная Генпрокуратурой и ФСБ от Находки до Москвы. Суть ее заключалась в том, чтобы разоблачить организованную преступную структуру, специализирующуюся на незаконных поставках в Россию товаров из Китая (только по одной поставке контролировалась контрабандная партия ширпотреба объемом 150 железнодорожных вагонов). В результате была раскрыта деятельность преступного сообщества, в которое входили российские и китайские бизнесмены, чиновники регионального и федерального уровня, таможенники. Прикрывали их офицеры МВД и ФСБ, специализирующиеся на борьбе с контрабандой. А тех, в свою очередь, поддерживали прокурорские работники, призванные надзирать за соблюдением законности в силовых структурах.

Коррупция вскрыта в России, но ее спонсоры продолжают процветать в Китае и подыскивать новых оборотней для получения сверхприбылей.

Громкие события в Москве в связи с закрытием рынка «Черкизон» — продолжение российско-китайской мафиозной эпопеи.

В ДФО происходит активная интеграция российских и китайских мафиозных структур. Например, в Уссурийске российские ОПГ помогают скупать китайцам металл и переправлять его за границу. Русские бандиты создают пассажирско-перевозочные фирмы, услугами которых пользуются китайцы, предоставляют склады для хранения контрабандного товара. Тенденцией стала регистрация китайскими мафиозными структурами предприятий на подставных лиц — граждан России, что позволяет фактическим руководителям этих фирм из триад уклоняться от российского налогообложения. В то же время активно действуют фирмы китайской мафии, ориентированные на совершение разовых сделок, после реализации которых прекращают свою деятельность, уходя от налогообложения. В Читинской области были зарегистрированы тысячи (!) таких компаний.

Серьезную и реальную угрозу национальной безопасности России представляют преступные операции китайской мафии в лесном комплексе. С конца 1990-х годов, когда китайское правительство запретило заготовку хвойных пород на северо-востоке своей страны, одновременно приняв крупномасштабную программу жилищного строительства, произошел огромный скачок спроса на древесину и мебель. После этого средний объем импорта хвойных пород из России в Китай в сравнении с 1990-ми годами вырос в 15 раз. Причем это только официальные данные, без учета потока контрабандного леса.

Представители китайской мафии под русскими именами контролируют оптовые лесные площадки в Лучегорске, Дальнереченске, Лесозаводске, Уссурийске, Находке, Дальногорске, Хабаровском крае, Еврейской, Амурской и Читинской областях. Китайские фирмы, работающие с лесом, регистрируются под фиктивными названиями, успешно избегая налогов. По данным Управления по борьбе с организованной преступностью УВД Приморского края, существует жесткий контроль над китайским лесным бизнесом со стороны триад.

От китайской не отстает и японская мафия — якудза. С российскими бандитами на Дальнем Востоке ее представители установили тесные контакты еще в конце 1980-х годов на перепродаже японских подержанных автомобилей. С середины 1990-х годов для контроля за этим бизнесом во Владивостоке обосновался крупный японский преступный авторитет, один из лидеров клана «Ингава Кай» — Тая Таро. Он основал фирму «Восток-Азия», которая служила крышей для торговли наркотиками и крадеными автомобилями из Японии. В преступное сообщество вошло немало местных бандитов. Естественно, тесные контакты он поддерживал и с «Общаком» (Таро был задержан и депортирован в Японию).

Незаконный автомобильный бизнес, объемы которого не уменьшаются, — это профильный сектор дальневосточных криминальных операций якудзы. Но все же прибыли от него не сравнимы с тем, что приносит браконьерство и контрабанда российских морских биоресурсов. Президент Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья Дмитрий Глотов считает, что совокупный ущерб от незаконного промысла в Дальневосточном бассейне составляет 2,5 млрд. долларов. По данным Генеральной прокуратуры РФ, в 2007 году на браконьерский промысел и контрабанду приходится 80 процентов всех выловленных в российской 12-мильной зоне биоресурсов.

Надо учитывать, что данные российской официальной статистики не включают нелегальные уловы, выпавшие из-под контроля государственных органов. Согласно японским данным, последнее время в Японию из России ежегодно поставляется более 200 тысяч тонн морепродуктов на сумму 1 млрд. 130 млн. долларов. По российской же таможенной статистике, цифра многократно ниже. Разрыв отчетных показателей впечатляет: так, морского ежа, согласно российским данным, было добыто около 1,5 тысячи тонн, однако только в порту Немуро на самом северном японском острое Хоккайдо объем его поставок из России превысил 10 тысяч тонн.

По данным Росрыболовства, в России при нормах вылова краба 56 тысяч тонн этот показатель превышен более чем в семь раз. То есть вылавливается свыше 350 тысяч тонн в год. Контрабандные морепродукты, в том числе камчатский краб, вывозятся в основном в Японию. Заказ на морские биоресурсы, организация контрабандных каналов, распределение по рыбным ресторанам и рынкам Японии — все это в руках якудзы. Так же как и основная доля получаемой сверхприбыли.

Россия и Япония пытались урегулировать проблему браконьерства. В 2002 году, например, после длительных переговоров Япония ввела процедуру представления грузовых таможенных деклараций. Но эта инициатива была вскоре отменена. Как было заявлено, под давлением японского населения прибрежных поселков (читай — «якудзы»), которые превратились из мелких поселений в цветущие города именно на доходы от российского краба.

Традиционно в мире мафии имеют свою нишу. Это наркотики, игорный бизнес, торговля проститутками, та же контрафактная продукция, классические уголовные преступления — кражи, разбои, вымогательства, угоны. У нас же в стране в руки мафии — и своей доморощенной, русской, и иностранной (в том числе и китайской) — попало то, что не должно попадать никогда — природные богатства страны, сырьевые и биоресурсы, металлы, в том числе редкоземельные, золото, лес, уголь.

В конце 2009 года по инициативе Президента России Дмитрия Медведева приняты поправки, ужесточающие уголовную ответственность за создание преступных сообществ (организаций) и участие в них. Но, кто будет реализовывать эти новые положения УК в отсутствие УБОПов?

Некоторые «эксперты» договорились до того, что УБОПы надо было ликвидировать, т. к. они сами стали криминализованы. Но, следуя такой логике, надо ликвидировать и такие государственные институты, как мэрии, администрации субъектов РФ. Ведь они тоже стали весьма криминализованы. Если кто-то стал криминализован — привлекайте его к уголовной ответственности. Но как можно ликвидировать сам государственный институт, призванный осуществлять определенные функции? Конечно, ликвидированные УБОПы — это далеко не идеальные организации. И в ситуации с «цапками» не все просто: один из сотрудников местного УБОПа был родственником главаря банды. Но, повторю, кадровые проблемы можно быстро решить. Вот воссоздать целую службу будет не просто.

Далее, зачем надо усиливать уголовную ответственность, если даже действующие нормы УК во всей своей силе применяются крайне редко?

5.8. ОПГ и гуманизация

Может ли уголовная политика, проводимая сейчас в стране, достигнуть каких-либо высоких результатов в борьбе с оргпреступностью, если она проводится под флагом радикальной гуманизации и либерализации?

В октябре 2010 года в Госдуму внесен законопроект, в соответствии с которым предлагается убрать нижний предел при назначении наказания в виде лишения свободы по 66 составам преступлений.

Если сейчас нижняя планка по 66 статьям УК предусматривает, например, лишение свободы от одного года до двух лет, то теперь она убирается, и судья может назначить лишение свободы хоть на десять дней. Иными словами, если бы членов «цапковской» ОПГ после принятия этих поправок привлекли к уголовной ответственности за эти 66 видов преступлений, то большинство бы из них спокойно остались бы на свободе. Кроме того, устранение низшего предела при назначении лишения свободы ведет к судейскому произволу и коррумпированию судебной системы.

Один из разработчиков этого законопроекта — министр юстиции Александр Коновалов уже заявил, что в результате данной «гуманизации» ожидается уменьшение численности тюремного населения на треть. Иными словами, судебной системе дан уже сигнал — на треть сократить число реальных посадок. Такие сигналы даются постоянно. Иначе, чем можно объяснить безграничную доброту судей по отношению к членам опаснейших ОПГ?

В ноябре 2010 года в Екатеринбурге осудили членов преступного сообщества, совершавших длительное время разбойные нападения на дальнобойщиков. Главарь банды Мартиросян и его активный соучастник Борноволоков осуждены к 12,5 годам лишения свободы. Еще двое преступников получили по 9 лет лишения свободы. А еще двое участников банды осуждены на срок до 6 лет лишения свободы… с отсрочкой исполнения приговора на три года!

Какая отсрочка может быть для бандитов?

Как нам недавно объяснили, введение бессрочного моратория на смертную казнь означает назначение душегубам пожизненного лишения свободы. Но каким путем идет судебная практика? В 2008 году в Свердловском областном суде был оглашен приговор членам банды Чудинова из Нижнего Тагила, обвиняемым в массовых убийствах девочек и девушек. В течение 2002-2005 гг. (4 года!) банда под прикрытием созданных ими фирм по доставке продуктов питания и напитков безнаказанно похищала малолетних девочек и девушек, насиловала их, заставляла заниматься проституцией. Тех, кто отказывался, убивали и закапывали в лесу. Всего ублюдкам доказаны убийства 15 девочек и девушек от 13 до 25 лет. Какое же наказание они понесли? Только один из этих нелюдей — главарь Эдуард Чудинов получил пожизненное лишение свободы. Трое убийц отправлены за решетку на 20 и более лет. А еще трое убийц получили от 10 до 13 лет. То есть через 5-7 лет они уже могут выйти на свободу условно-досрочно.

Гуманизация в действии!

Мы сейчас находимся в преддверии второй крупной либерализации УК за последнее десятилетие. Первая, как известно, прошла в декабре 2003 года. В ходе нее «гуманизировали» половину УК. Вероятность попасть за решетку за совершение многих преступлений была сведена к нулю. Почему наши либерализаторы забывают, что кара или возмездие за совершение преступления во все века была сутью наказания?

Для членов ОПГ, которые действуют по волчьим законам стаи, безнаказанность — это главный стимул к новым преступлениям.

Тогда же, в ходе предыдущей либерализации по совершенно непонятным и необъяснимым причинам под флагом гуманизации и либерализации из УК исчезла конфискация имущества как вид уголовного наказания (хотя во Франции, Бельгии, Голландии, Швейцарии, других странах конфискация является именно видом наказания). Это событие вошло в прямое противоречие с положениями Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности. В соответствии с ней конфискация имущества членов ОПГ является важнейшим инструментом борьбы с оргпреступностью. Три года мы вообще жили без уголовно-правовой конфискации. Только в 2006 году она была возвращена в УК как некая «иная мера уголовно-правового характера». При этом до сих пор конфискация у нас отсутствует за преступления против собственности и за большинство экономических преступлений. Иными словами, за те преступления, которыми наносится наибольший ущерб гражданам, обществу и государству!

Неотъемлемым элементом борьбы с оргпреступностью Конвенция ООН определяет противодействие коррупции. Анализ судебной практики назначения наказания по делам коррупционной направленности в первом полугодии этого года свидетельствует о том, что наиболее распространенным видом наказания за такие преступления является лишение свободы условно. По данным прокуроров субъектов Российской Федерации, этот вид наказания в 2010 г. определен почти 55% осужденных за преступления коррупционной направленности. В 2009 году этот показатель составил свыше 58%.

Реальное лишение свободы судами назначено только 16% осужденных, как правило, за тяжкие и особо тяжкие преступления, такие как получение взятки, мошенничество с использованием служебного положения в крупном или особо крупном размере. Штраф назначен более 26% осужденных.

Иными словами, работает огромная машина репрессий, с мощной информационной поддержкой. И все это крутится, чтобы на «выходе» иметь гуманные проценты условно осужденных.

5.9. ОПГ и «оборотни»

Особенностью анализируемого десятилетия действия Конвенции стал катастрофический рост числа фактов сращивания ОПГ с «оборотнями» из правоохранительных органов.

Ни цапковская банда в станице Кущевская, ни Чудиновская банда в Нижнем Тагиле, ни многие другие ОПГ не смогли бы существовать длительное время без «крыши» в правоохранительных органах.

Беспрецедентным событием стало увольнение 5 октября 2010 года «за нарушение присяги прокурора» (формулировка приказа руководителя Следственного комитета) руководителя управления Следственного комитета по Хабаровскому краю Геннадия Фатеева и его заместителя, курировавшего расследование особо важных дел, Константина Лысенко. Депутат Госдумы Борис Резник несколько последних лет засыпал запросами Генпрокуратуру по уволенным персонажам. Он полагает, что уволенные сейчас руководители сознательно разваливали уголовное дело на лидеров самого крупного в стране преступного сообщества «Общак». По мнению депутата, уволенные руководители краевого СК стали преследовать свидетелей по делу, освободили из-под стражи целый ряд подозреваемых бандитов.

Удивительно, что эти руководители уволены, но уголовное дело в отношении них не возбуждено.

Еще один громкий скандал разгорается в Новосибирской области. Там в рамках расследования преступной деятельности банды Александра Трунова (так же как и цапковская ОПГ, терроризировавшая область в течение 20 лет) в начале ноября 2010 года был арестован заместитель начальника Управления наркоконтроля по Новосибирской области Андрей Андреев. Ранее по делу банды Трунова были арестованы вице-мэр Новосибирска Александр Слободкин и его отец — главный эксперт по спорту администрации Новосибирской области Александр Слободкин. За бандой — также убийства, вымогательства, рейдерство и еще целый букет преступлений.

Что касается милицейских ОПГ, то они в 2010 году просто фонтанируют.

В Башкортостане к уголовной ответственности привлечен начальник отдела специальных экспертиз экспертно-криминалистического центра при республиканском МВД Леонид Даянов, который создал преступное сообщество для сбыта наркотиков из 15 человек.

В Петербурге ликвидировано преступное сообщество воров в количестве 40 человек, из которых 6 человек — работники милиции.

В Челябинской области разоблачена крупная ОПГ страховых мошенников (32 человека), из которых 11 человек были работниками милиции. Они готовили «липовые» документы, в которых фиксировали факт ДТП, в результате которого автомобили получали повреждения. Документы предоставлялись в страховые компании для получения выплат.

Сейчас модно говорить, что в ходе нового передела собственности, который начался в «нулевые годы», якобы произошла смена «крыш» — бандитских на «ментовские». Не думаю, что такой подход верен, поскольку ВРЕМЕННОЕ НИКОГДА НЕ МОЖЕТ ЗАМЕНИТЬ ПОСТОЯННОЕ. Дело в том, что правоохранительные органы находятся постоянно в процессе реформ, ротаций, выбрасывания огромного количества профессиональных кадров на улицу, мафиозные структуры вечны и стабильны. «Воры в законе» и криминальные авторитеты в отличие от милицейских генералов на пенсию не уходят. И благодаря этому ОПГ всегда могут строить свою работу на более долгосрочной «плановой» основе. Другое дело, что ОПГ перешли к другой тактике — выращивания своих ментов, прокуроров и судей. Их они старательно продвигают, кормят и используют с очень высокой эффективностью.

5.10. Способно ли государство обуздать организованную преступность?

Были надежды, что Государство обуздает бандитский капитализм, перекроет утечку миллиардных капиталов и их распыление в офшорах. Но Государство в 2003 году отменило конфискацию как вид наказания, тем самым сделав невозможным возвращение в страну украденных миллиардов.

Были надежды, что в этом направлении хоть в чем-то будет наведен порядок.

Но вот что констатировал в ноябре 2006 года на заседании Правительства России глава Центробанка Сергей Игнатьев: «в результате бездействия финансовых, налоговых и таможенных органов из России ежегодно утекает около 150 млрд. рублей. Столь крупная утечка происходит в результате «очень странных процессов», связанных с налогом на добавленную стоимость (НДС). Российские юридические лица, как правило, с признаками фирм-однодневок, в массовом порядке перечисляют рублевые средства на рублевые счета компаний-нерезидентов, открытые, как правило, в иностранных банках якобы за товары, приобретенные на территории РФ, причем эти суммы, как правило, включают НДС. Фирмы эти, по данным ЦБ, в массе своей зарегистрированы в офшорных зонах — на Британских Виргинских и Сейшельских островах, в Белизе и т. д., а для проведения таких операций используются банки стран бывшего СССР. Российскими налогоплательщиками они не являются, а потому НДС, перечисляемый им, в бюджет страны никогда не поступает. Паспорт сделки по этим операциям не оформляется, поскольку товар не пересекает границу, и проверить реальность этих операций некому: ни налоговые, ни таможенные органы их не проверяют, несмотря на то, что абсолютное большинство таких сделок фиктивно.

И в 2005, и в 2006 годах таких платежей было осуществлено ежегодно на 1 трлн. руб., почти все они содержали НДС, и таким образом объем недополученных средств только по одному виду операций и только за 2005-2006 годы составил около 300 млрд. руб.

Сложившуюся ситуацию можно назвать «фантасмагорией», поскольку ЦБ вынужден лишь констатировать факт, не имея возможности его исправить. Очевидно, что в данной ситуации должны работать правоохранительные органы, однако "дырка" в налоговом, регистрационном и прочем законодательстве» не позволяет эффективно это делать.

Схемы, о которых говорилось на заседании Правительства, используют все крупные олигархические структуры. И, главное, ни ЦБ, ни Правительство не знают (или не хотят), что с этим делать (!?).

Ситуация в последующие годы не изменилась. По данным Федеральной таможенной службы, в 2010 году признаки фирм-однодневок есть у 70% участников внешнеэкономической деятельности (ВЭД). Это — 140 тыс. компаний из 200 тыс. зарегистрированных юрлиц, осуществляющих ВЭД. Три года назад однодневок было вдвое меньше. Как раз однодневки и используются для незаконного вывоза капитала. По данным Росфиннадзора, объем вывоза средств только посредством использования поддельных грузовых таможенных деклараций составил в 2008 г. 8 млрд. руб., в 2009 г. — уже 170 млрд. руб., в первом полугодии 2010 г. — 124 млрд. руб. Федеральная таможенная служба полагает, что эти объемы еще больше и что это только одна криминальная схема из целого набора.

Особенно притягательны для ОПГ бюджетные средства. Здесь фронт работ огромен. Росфиннадзор проверил расходование 3,1 трлн. бюджетных средств прошлого года. Зафиксированы нарушения при расходовании 1,3 трлн. руб. В 2004-2010 гг. года объемы нарушений выросли в 8 раз, при том, что расходы бюджета увеличились только в 3,5 раза. По результатам 7,5 тыс. проверок в правоохранительные органы были переданы материалы, содержащие признаки преступлений. А что в итоге? Возбуждено было только 190 (!) уголовных дел.

Такая «эффективность» правоохранительного реагирования фактически создает для всякого рода ОПГ неисчерпаемые возможности.

Все приведенные примеры означают, что мы переживаем последний этап бандитского капитализма в России.

Даже Президент России Д. А. Медведев в своем видеообращении в конце ноября 2010 года характеризовал ситуацию в России как «новый застой».

Дальше нужен новый проект развития. Нужен Новый российский курс.

Новый курс должен перекодировать основные программы развития русского капитализма. Использовать для этого лучшие примеры развития, которые есть и на Западе и на Востоке.

Новый курс должен отторгнуть из госсистемы управления внешних и внутренних «экономических убийц», продолжающих играть в социал-дарвинизм и «общество истребления» вместо мобилизации ресурсов для развития военных и гражданских био, нано и информационных технологий XXI века.

Новый курс должен создать щит как для попыток внешнего управления страной, так и для тенденций к изоляционизму, превращения России в «государство-крепость».

Новый курс предполагает переориентацию уголовной политики, изживание из нее радикал-либерализма. Если экономика может развиваться умеренно либерально, то уголовная политика должна стать умеренно антилиберальной.

Новый курс предполагает восстановление нации-государства и декланизацию государственной власти.

Вспомним, что в период «шоковых реформ», когда рушилась российская промышленность, останавливались градообразующие предприятия, во многих регионах и городах России власть бездействовала или имитировала деятельность. Но известно — «свято место пусто не бывает». Властные функции сразу перехватывались мафиозными, сепаратистскими, националистическими лидерами и их структурами. Долгим и кровавым был процесс восстановления ВЛАСТИ РЕАЛЬНОЙ. Во многих местах этот процесс восстановления до своего завершения так и не был доведен.

В этой связи следует согласиться с Андреем Серенко в том, «что именно российская организованная преступность (частью которой являются и коррумпированные бюрократические кланы) окажется в наибольшем выигрыше от нынешнего мирового кризиса и связанной с ним деиндустриализации региональных экономик. Бессилие официальных властей в решении социальных проблем, разрушение промышленного образа жизни для десятков тысяч молодых мужчин и их семей, актуализация архаических практик социального и политического поведения, доиндустриальных способов жизнеобеспечения неизбежно приведут к резкому повышению социальной роли криминально-мафиозных «семей», организованных преступных кланов. «Крестные отцы» этих «семей» (в том числе из числа высокопоставленных коррумпированных чиновников) получат возможность переключить на себя рычаги управления социально-политическими процессами во многих субъектах РФ»[5].

Нынешняя возможная потеря властного управления даже на региональном уровне может стать КАТАСТРОФИЧЕСКОЙ. Поэтому необходима отработка всех вариантов развития событий и алгоритмов действий.

Главное, чтобы эти алгоритмы и сами действия были направлены не против народа, который кризис выбрасывает на улицу, а против криминальных структур, пытающихся использовать кризис для достижения своих алчных целей.

Кризис заставляет переосмысливать экономическую и социальную политику. Заставляет он переосмысливать и уголовную политику. Многие решения, казавшиеся правильными и устоявшимися, на поверку оказываются такими же «мыльными пузырями», как и казавшиеся правильными экономические решения.

Несмотря на победные реляции о постоянном снижении преступности, ситуация с ее организованными формами складывается кризисная. Сейчас многие эксперты говорят, что в стране повторяется ситуация «лихих 90-х». Думаю, что все гораздо хуже. Если в 90-е годы ОПГ рвались во власть, то теперь ОНИ — ВНУТРИ ВЛАСТИ, НА ВСЕХ ЕЕ ЭТАЖАХ, ВО ВСЕХ РАЗНОВИДНОСТЯХ. Даже такой «взвешенный» человек, как глава Центральной избирательной комиссии Владимир Чуров, заявил в ноябре 2010 г., что «не прекращаются попытки криминальных элементов попасть в списки кандидатов и даже участвовать в формировании избирательных комиссий». Например, по данным В. Чурова, в Брянской области почти все члены местного избиркома входили… в банду автоугонщиков. Безусловно, необходимы срочные меры по блокированию процесса разрастания ОПГ. Необходимо, наконец, упорядочить бесконечные изменения в УК и УПК. Нужен федеральный план борьбы с преступностью с четкими ориентирами и целями. Необходимо воссоздание подразделений по борьбе с оргпреступностью в МВД. Скорее всего, в виде Федеральной службы по борьбе с организованной преступностью и коррупцией при МВД, выстроенной по типу ФБР без подчинения местным МВД, УВД.

В борьбе с ОПГ требуются ежедневные, скоординированные усилия, а не действие по типу «пожарных» команд — то в Миассе, то в Березовском, то в станице Кущевской.

Нельзя же допустить ситуации, подобной той, что сложилась в Мексике. Там население целого города, спасаясь от мафии, вынуждено было собраться и выехать в соседние города.

Мертвый город — это символ того, что может случиться и у нас.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Помимо «воров в законе» и «авторитетов» в преступном мире выделяются также «положенцы» («ответственные») — лица, исполняющие в полном объеме функции «воров в законе» на конкретной территории (назначаются несколькими «ворами в законе»); «смотрящие» — лица, осуществляющие контроль и координацию деятельности преступных формирований на конкретной территории и обеспечивающие поступление финансовых средств в «общак» (назначаются «вором в законе» либо «положенцем» в пределах контролируемой территории, либо лидером преступного формирования по согласованию с «вором в законе»); «держатели общака» («казначеи») — лица, обеспечивающие сохранность, учет и контроль за использованием «общака» (воровской кассы).

[2] Постперестройка: Концептуальная модель развития нашего общества, политических партий и общественных организаций. М., 1990. В этой книге под «огосударствлением мафии» С. Е. Кургинян и В. С. Овчинский понимали такую социально-политическую ситуацию, где государственные структуры отражают интересы крупных криминально-олигархических кланов, а сами мафиозные структуры и их лидеры участвуют в принятии важнейших политических и экономических решений.

[3] См.: Euronews, 04.02.2009. (Интернет-сайт).

[4] См.: Китай интенсифицирует борьбу с оргпреступностью в условиях кризиса [Электронный ресурс] // Zakon.kz. 22.12.2008. URL: http://www.zakon.kz/129158-kitajj-intensificiruet-borbu-s.html [архивировано в WebCite] (дата обращения: 29.10.2010).

[5] Серенко А. Архаический реванш // Независимая газета. 2009. 18 февраля.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Китай интенсифицирует борьбу с оргпреступностью в условиях кризиса [Электронный ресурс] // Zakon.kz. 22.12.2008. URL: http://www.zakon.kz/129158-kitajj-intensificiruet-borbu-s.html [архивировано в WebCite] (дата обращения: 29.10.2010).

Постперестройка: Концептуальная модель развития нашего общества, политических партий и общественных организаций. М., 1990.

Серенко А. Архаический реванш // Независимая газета. 2009. 18 февраля.

Овчинский Владимир Семёнович — доктор юридических наук, советник председателя Конституционного Суда РФ. Тел.: +7 (495) 223-17-23.

Ovchinsky Vladimir Semenovich, Doctor of Law, Advisor of the Chairman, Constitutional Court of the Russian Federation. Tel.: +7 (495) 223-17-23.

E-mail: kriminologord@rambler.ru

Обсудить на форуме